Бирит-нарим. Влада Медведникова

отыщи демона, что владеет им, и проси права пить кровь в его городе. Или сразись, победи и забери себе его землю. Это правило нельзя нарушать».

      «Ты будешь хозяином Лагаша, — сказал Шебу. – Сражайся за свою землю».

      Он был хозяином Лагаша теперь, готов был встретить чужака, приветствовать или сразиться. А тот не пришел. Преступил правило, которое нельзя нарушать.

      Но вчерашний день был наполнен запахами трав, вкусом воды Тигра, следами диких зверей. До заката Лабарту блуждал в степи, и как мог чужак, пришедший в полдень, найти его? У людей – свои законы, а правил Энзигаля они не знают.

      Нужно ждать – скоро чужак поймет, что не один здесь. Скоро его сила станет ближе и ярче: от канала, по петляющей улице, он поднимется к дому Лабарту, и хозяин Лагаша выйдет говорить с ним.

      Лабарту ждал. Город шумел, наполнялся движением. К полудню, когда когда солнечный свет превратился в жар, опьянящий демонов и нестерпимый для людей – Лагаш стих, его голос стал похож на шелест волн. Но солнце миновало зенит, склонилось к закату, и город вновь пробудился. Удлиннились тени, зазвучал гонг в храме.

      Никто не придет.

      Лабарту спустился во двор, вышел на улицу. Солнце и ожидание расплавили мысли, и в сердце сплетались обида и злость, рвались наружу, заставляя ускорить шаг.

      Но это были детские чувства, их нельзя выпускать на волю. Он – хозяин Лагаша и должен встретить тех, кто пришел на его землю. Тех, кто нарушил закон.

      Когда дома остались позади, улица превратилась в утоптанную тропу, а воздух наполнился запахами тростника, воды и сырой глины, – тогда Лабарту понял, что чужак не одинок. Тихий отблеск силы рядом с ним, отражение отражения… Лабарту пошел медленнее, прислушиваясь к чувствам. И, еще не увидев, знал, – пришедших двое, они связаны родством, ведь так похоже мерцание их силы.

      Эти двое не обернулись, словно не почувствовали приближение. Сидели на берегу, среди вечерних теней, смотрели на закатное небо.

      Ни души вокруг – люди не задерживаются возле ночлега демонов, звери разбегаюся, птицы улетают прочь. Остается лишь шелест тростников, запах крови, пролитой давно, и аромат цветов у воды.

      Еще пара шагов, и Лабарту готов был позвать, окликнуть вслух, – но не пришлось.

      Чужак поднялся, стремительно, как зверь в степи, застигнутый врасплох. Его волосы горели медью, взгляд был неприветливым и темным.

      Так же быстро, словно тень за спиной чужака, вскочила с земли девушка. Лабарту успел увидеть белый цветок в ее волосах и понял – эти двое связаны кровью сердца.

      И тогда сказал то, что так долго повторял в мыслях.

      – Я сын Шебу и Тирид. – Вечерний свет струился в дыхании, окрашивал каждое слово алым. – Я Лабарту, хозяин Лагаша.

      Чужак медлил, и показалось – не ответит, нападет, и надо будет драться за свой город.

      Но тот заговорил.

      – Я Эррензи из Ниппура.

      По голосу его и по глазам, было ясно – считает, что каждый слышал о нем. О демоне священного Ниппура, города, где сплетаются все дороги земли черноголовых.

      Но