.

на месте и протянула руку.

      – У тебя – моя вещь, – сказала она.

      Коп не шелохнулся.

      Кейт сощурилась и щелкнула пальцами. Коп мельком покосился на рокочущую махину и выудил из кармана серебристую зажигалку.

      Кейт цапнула гладкий металлический прямоугольник и направилась к транспортнику.

      – Стерва! – прозвучало ей вслед: здоровое ухо Кейт отлично все уловило.

      Но Кейт было наплевать на копа. Она забралась в автомобиль, плюхнулась на кожаное сиденье и прислушалась к шуму отъезжающей полицейской машины.

      Водитель трепался по телефону. Он встретился с ней глазами в зеркале заднего вида.

      – Да, я ее забрал. Ясно. Да, сейчас.

      Он передал мобильник через переборку, и у Кейт, когда она взяла телефон и поднесла его к левому уху, участился пульс.

      – Катерина. Оливия. Харкер.

      Голос в трубке напоминал низкий раскат грома, от которого дрожит земля. Не громкий, но мощный тембр, требующий уважения и откровенного трепета.

      Такие интонации сама Кейт отрабатывала уже много лет, однако сейчас она невольно поежилась.

      – Привет, отец, – произнесла она, стараясь говорить небрежным тоном.

      – Ты гордишься собой, Катерина?

      Она изучающе взглянула на свои ногти.

      – Более-менее.

      – Святая Агнесса – шестое заведение, Катерина.

      – Хм? – протянула Кейт, изображая рассеянность.

      – Шесть школ. За пять лет.

      – Монахини заявили – я могу делать, что захочу, если хорошенько подумаю. Или это были учителя в Вайлд-Приоре? Я начинаю терять нить…

      – Довольно, – отчеканил отец, и Кейт как будто ударили по лицу. – Так продолжаться не может.

      – Знаю, – процедила она, прилагая все усилия, чтобы быть правильной Кейт, той Кейт, которая хочет быть рядом с ним и заслуживает этого. Не девушкой, лежащей в поле, и не девчонкой, плачущей в машине за миг до аварии.

      Той Кейт, которая не боится ничего. И никого. Даже его.

      Теперь Кейт не смогла выдавить из себя заносчивую улыбку, но вообразила ее и удержала перед внутренним взором.

      – Знаю, – повторила она. – И мне приходится придумывать номера, которые трудно замять. И дорого.

      – Тогда почему…

      – Ты в курсе, почему, па, – перебила его Кейт. – Ты понимаешь, чего я хочу.

      Она услышала, как он выдохнул, и прислонила голову к кожаной спинке сиденья. Люк в потолке оказался открыт, и Кейт видела звезды, усеивающие ночное небо.

      – Мне надо попасть домой.

      Август

      «Все началось со взрыва».

      Август прочитал эти слова в пятый раз, не вникая в смысл фразы. Он сидел у кухонного стола, одной рукой катал яблоко по кругу, а другой придерживал книгу про вселенную. Ночь плыла за окнами компаунда, закрытыми стальными ставнями, и Август чувствовал, как город надвигается на него сквозь стены. Он посмотрел на наручные часы. Манжет рубашки задрался, обнажая нижнюю из отметин. Из соседней комнаты донесся голос