Сжечь правду. Екатерина Спирина

мы там будем делать?

      – Ничего особенного. Твоя нога требует небольшого хирургического вмешательства.

      – Что со мной?! – спросила она, пронизывающе глядя на меня.

      – Разрыв крестов, – постарался сказать я самым своим спокойным голосом, будто речь шла о насморке. – Нужно провести операцию в ближайшие шесть дней. Учитывая, что завтра я должен уехать, я могу сначала отвезти тебя в больницу.

      – Oddio… – прошептала Кьяра, и слезы показались в ее глазах.

      – Ладно, не расстраивайся, это не такая страшная травма…

      Она быстро взглянула на меня, потом опустила глаза.

      – Но что я буду делать здесь и как возвращаться во Флоренцию… – сказала она самой себе. – Пожалуй, мне надо позвонить моему мужчине и спросить, сможет ли он забрать меня отсюда.

      Я попытался равнодушно пожать плечами. Вообще-то я уже забыл о наличии у нее «любимого мужчины» и, вспомнив об этой детали, почувствовал укол ревности. Нет, я естественно не признавал, что это была ревность. Но это была именно она.

      – В общем, если тебе нужна будет моя помощь, я в твоем распоряжении, – весьма сухо заметил я, удивляясь про себя, откуда взялся этот сухой тон. Но, тем не менее, я гордо и решительно направился в сторону выхода из палаты.

      – Ты уходишь? – остановил меня вопрос Кьяры.

      – Да, не хочу быть замочной скважиной при вашем обмене признаниями в любви.

      – Останься. Твое присутствие при разговоре меня не напрягает.

      Зато меня оно напрягало.

      Я направился к двери и, взявшись за ручку, обернулся.

      – И не забудь предупредить твоего любимого мужчину, что ты собираешься провести ночь с достаточно симпатичным горнолыжником. Может, он примчится к тебе на крыльях ревности уже через полчаса.

      Наконец-то она рассмеялась.

      Я вышел в коридор и демонстративно повернулся спиной к палате. Каково же было мое удивление, когда, взглянув через стекло на Кьяру спустя пару минут, я увидел, что она лежит, откинувшись на подушку, очевидно уже закончив разговор.

      – Однако, вы весьма лаконичны для людей, которые безумно любят друг друга и скучают… – заметил я, возвращаясь в палату, но запнулся на полуслове: в глазах ее стояли слезы. – Что случилось?!

      – Этот stronzo¹¹ не сможет приехать. У него срочная работа, а еще бывшая жена заболела, и он не может вернуть ей ребенка.

      – И что, он теперь с ребенком ходит на работу? – приподнял я невинно брови.

      Кьяра изумленно воззрилась на меня.

      – Полагаешь, он меня обманывает?

      Мадонна, откуда было это желание поставить под сомнение чувства ее мужчины?!

      – Нет, просто интересуюсь.

      Она смотрела на меня каким-то отрешенным взглядом, и сочувствие к ней взяло верх над чувством ревности, существование которой я все еще не признавал.

      – Ладно, не переживай, У тебя же есть горнолыжник, который способен о тебе позаботиться, – улыбнулся я ей.

      Когда ее выпустили из больницы под мою опеку, был уже глубокий вечер. Я заранее подогнал

11

Stronzo (it.) – сволочь.