Витающие в облаках. Кейт Аткинсон

случае, это место было очень похоже на Купар. В Файфе светились окна домов – жители жгли драгоценное электричество в лампах дневного света, пытаясь разогнать зимний послеобеденный Сумрак. Чик остановил машину на приятной улочке, обсаженной деревьями и застроенной отдельными и полуотдельными пригородными виллами. Он заглушил мотор, откинулся на сиденье и закурил очередную сигарету.

      – Так что, Чик, – профессор Кузенс потер руки в предвкушении, – это засада? Что теперь? Вы просто будете сидеть тут и следить за дверью, а если эта женщина выйдет, то поедете за ней?

      – Что-то вроде этого.

      – А откуда вы знаете, что не упустили ее? – спросила Терри. Поскольку мы уже не ехали, она немного ожила.

      – Ниоткуда, – буркнул Чик.

      – А разве вам не полагается термос с горячим бульоном? – спросила я. – И кроссворды, и записи классической музыки?

      – А фотоаппарат? – живо спросил профессор Кузенс. – А бинокль? А блокнот? А газета, чтобы за ней спрятаться?

      Чик извлек из кармана «Беговые новости» и помахал перед носом у профессора:

      – Знаете, Гавриил, все совсем не так. Это вы кино пересмотрели.

      – Напротив, Чик, – печально возразил профессор, – я слишком мало в своей жизни смотрел кино.

      Прошло несколько минут созерцательного молчания, и Чик сказал:

      – Вообще-то, я всяких странностей навидался на этой работе, Гавриил. Хоть роман пиши.

      – Я уверен, что вы могли бы написать роман, – отозвался профессор Кузенс с (совершенно излишним, на мой взгляд) энтузиазмом.

      – Говорят, у каждого человека внутри сидит роман, а? – сказал Чик, слегка оттаяв.

      – Вот и пусть себе сидит там, внутри, – огрызнулась Терри.

      Чик в ответ сказал что-то нелестное про студентов. Выходило, что он не для того платит налоги, чтобы мы могли дни напролет бездельничать, вступая в беспорядочные половые связи и употребляя наркотики.

      – Не думайте, что я вам не благодарна, – отрезала Терри, и Чик отрезал в ответ:

      – Ну и пойди засунь голову в шкаф!

      В машине было слишком тесно для ссор – из присутствующих это понимал по крайней мере пес: он вдруг испустил гигантский моржовый вздох скуки, покрутился на месте в тщетной попытке расчистить пространство между мной и Терри, тяжело плюхнулся на сиденье и закрыл глаза.

      – Он, случайно, не умер? – спросила Терри с беспокойством и осторожно потыкала пса пальцем.

      Пес открыл один глаз и задумчиво взглянул на нее.

      – Сидите уже тихо! – раздраженно сказал Чик. – Вы привлекаете внимание.

      – Чик, вы женаты? – спросил профессор через некоторое время, желая поддержать разговор.

      – А вам какое дело? – оскалился Чик.

      – Я просто спросил.

      – Я свободен как ветер, – небрежно сказал Чик.

      – О, как и все мы, – засмеялся профессор.

      После паузы Чик произнес:

      – Чертова баба, чертова Мойра, чертова стерва! Все забрала – дом, мебель, детей. Хотя их-то не жалко, сраных сопляков.

      Мне вспомнился доктор Херр – его