Век цинизма. Юрий Вячеславович Кудряшов

бёдра. Хомяков изображал фотографа, прыгая вокруг неё с воображаемым объективом.

      Больно стукнувшись лодыжкой о торчащий спереди логотип «Мерседеса», Марианна попробовала открутить его. Логотип не поддавался. Тогда Пан, как истинный джентльмен и самый крупный мужчина в компании, кинулся ей на помощь. Под его натиском логотип треснул и отломился. Пан радостно поднял кверху вырванную с корнем железку, хвастаясь своей богатырской силой.

      Но оценить его поступок было некому. «Новых мейстерзингеров» как ветром сдуло. Вокруг было подозрительно тихо. Пан в недоумении оглянулся по сторонам: он был наедине с «Мерседесом». Куда же все вдруг подевались? Не иначе прикалываются?

      И вдруг откуда ни возьмись на него сзади напали двое, скрутили, стукнули лбом о капот, заломили сзади руку, схватили за шкирку и погрузили в милицейский «УАЗик», именуемый в народе «козлом».

      Глава седьмая, в которой сжигают рояль

      – Так-так-та-а-ак!

      Пантелея разбудило навязчивое постукивание железкой по другой железке. Похмелье было такое, что вчерашнее показалось бы раем. Тошнота подступала к горлу, и каждый жест вызывал головокружение. Всё тело ломило, во рту словно кошки нагадили, глаза слиплись, и Пан поначалу даже не понял, где находится.

      Но одной железкой оказался логотип «Мерседеса», а другой – прут решётки, за которой лежал Пан на железных нарах. Тут он всё вспомнил. Это было отделение милиции, как она тогда называлась. В обезьяннике не было окна, помещение освещалось блёклой и гудящей лампой – и Пан даже не мог понять, утро сейчас или глубокая ночь.

      – Ну и амбал! – сказал один жирный мент другому.

      – Слышь, кабан! – крикнул Пану второй. – Ты хоть знаешь, чей это был «Мерс»?

      – Но это ещё не самое страшное! – добавил первый.

      – Ты нам всю машину заблевал, мудила!

      – Полчаса отмывали! – первый с этими словами уже открывал дверь обезьянника. – С вещами на выход!

      Еле двигаясь, скукоженный Пантелей медленно выполз из камеры.

      – Садись! – приказал ему один из ментов, подведя к столу и сев с другой стороны. – ФИО!

      – Чё? – не понял задержанный.

      – Фамилия, имя, отчество!

      – А-а-а! – Пан прокашлялся и ответил: – ЯПО!

      – Чё? – не понял милиционер.

      – Ярустовский Пантелей Оскарович.

      – Шутить надумал? Документы где, Пантелей Оскарович?

      – Господин милиционер… – начал было Пан, но мент его перебил:

      – Господ всех упразднили в семнадцатом году. Обращайся ко мне «товарищ старший лейтенант»!

      Пан снова прокашлялся.

      – Товарищей всех упразднили в девяносто первом году, – остроумно подметил он. – Гражданин старший лейтенант! Отпустите меня, пожалуйста! – и молитвенно сложил руки.

      Менты разразились хохотом.

      – Ну шутник! – процедил сквозь смех старший лейтенант. – Короче! – вмиг остановил он веселье. – Ты понимаешь, Пантелей Оскарович, насколько серьёзные у тебя проблемы?

      – Мужики,