Не бойся, малышка. Ирина Николаевна Тарасова

дойдем до кафешки, посидим, может, последний теплый день, – ответила Таня, встряхивая головой, словно стирая неприятные воспоминания.

      Пройдя квартал, они свернули за угол, сели на прохладные пластиковые кресла рядом с киоском. Подбежала официантка, они заказали по порции мороженого, Таня – с орехами, Нинка – с орехами и шоколадом.

      –Люблю красивую жизнь, – сказала подруга, жмуря глаза то ли от солнца, то ли от удовольствия.

      – Да красиво, – согласилась Таня, оглядываясь вокруг. Ветки рыжеющей рябины нависали над их головами. – Зима будет холодной, вон ягод сколько.

      – Да я не о том… – перебила ее подруга. – Шоколад я люблю и вообще все сладкое.

      – Я читала в журнале, что сладкое любят те, кому любви не хватает, – сказала Таня, провожая взглядом вспорхнувшую синицу.

      –А тебе хватает? – удивилась Нинка, уставясь в креманку, где плавилось Танино мороженое.

      – Нет, конечно, но я привыкла. У матери спрашивала, любит ли она меня. Ответила, что любит, а у самой тухлятина в глазах. Иногда мне кажется, что она вообще какой-то урод.

      Таня вздохнула и медленно зачерпнула подтаявшее мороженое.

      – Мать твоя с мужиком-то, с Генкой, расписанная? – продолжала расспрашивать Таню подруга, выскребывая остатки мороженого из своей креманки.

      – Не-а… Пьянка-гулянка была, а белого платья с фатой не было, – съязвила Таня.

      Нинка откинулась на сиденье, облизала губы.

      –Ну и правильно, раз с ребенком, – сказала она уверенно. – А мужика-то своего она хоть любит?

      – Говорю – урод она какой-то, – с раздражением выдавила из себя Таня. – Ничего я в них не пойму. Вместе живут, а радости нет.

      Она отодвинула креманку с недоеденным мороженым и взглянула на подругу. У Нинки было круглое добродушное лицо с редкими веснушками на носу, по форме напоминающем картошку.

      –И моя мать, значит, урод, – вздохнула Нинка, не отрывая взгляда от плавящегося мороженого. – Я доем? – спросила она, придвигая к себе Танину креманку.

      – Как хочешь, – равнодушно сказала Таня.

      Нинка быстро доела подтаявшее мороженое, облизала ложку и задумчиво сказала:

      – Знаешь, я все о будущем думаю. Ведь последний год учимся, а потом…

      – Суп с котом, – усмехнулась Таня.

      – Или вустрицами, – серьезно добавила Нинка.

      –Устрицами, – машинально поправила ее Таня.

      – Не все ли равно. Ты куда после школы собираешься?

      – Надо курсы какие-нибудь закончить, потом работать пойду. Может, поеду в Москву.

      – Разгонять тоску. Че тебе тут не сидится? Тоже не деревня.

      – Да я б никуда не ездила, только мать надоела.

      – Суется везде? Как моя. Знаешь, она до сих пор орет, что с тобой дружу.

      – А ты?

      – Мне пофиг. Поорет – перестанет.

      – А моя не орет, только в последнее время совсем волком смотрит, не пойму почему.

      – Ревнует.

      – К