Владыка Ледяного сада. В сердце тьмы. Ярослав Гжендович

ведер, гномов, эльфов и мечей-кладенцов мне до жопы. Если решите, что можете мне помочь, только если я завяжу яйцо на сосульку, вырежу изо льда кнут и что-то там еще, то и это мне до жопы. Вот просто так вот. Более того, жопа эта настолько велика, что там запросто поместитесь и вы.

      – …Я в своей жизни не встречал банды настолько неумелых богов. До свидания. Hvala. Сердечно прощаюсь, господин Призрак. Целую ручки, госпожа Лихорадка. Прощайте, господин Кошмар. Тень, поблагодари собравшихся, мы уходим. Прошу снова включить мне Гвар, вставить глаз Миленке и прибраться за воронами. А еще ты вылил мой кофе, jebem ti majku!

      Устанавливается тишина. Они продолжают глядеть на меня, словно я устроил стриптиз перед папой.

      – Ну, – говорит Кузнец. – Это мне даже нравится. Я люблю таких людей. Говорит со смыслом и коротко. Подумаем над этим.

      – Я ухожу, – заявляю я. – В случае чего, вы знаете, где я расту. Я занят, должен сбросить листья. Осень, понимаете ли. Полные ветки работы.

      – Ладно, – говорит шакал в кепке. – Сейчас ты уйдешь. Мы посовещаемся и решим. Если решим тебя убить, ты легко все поймешь.

      Я выхожу из палатки. Тоже люблю, когда кто-то говорит со смыслом и коротко.

* * *

      Видно два пятна леса, взбирающегося по склонам, пылая царскими красками осени. Семьдесят три хвойных куста, скрученных, будто они вышли из-под рук мастера бонсай. Рассыпанные окрест бело-серые глыбы меловых скал, синеватые, как испорченное мясо. Искрящиеся плевки снежных шапок на вершинах, прижимающихся друг к другу, словно ягодицы. Шесть искореженных ясеней, разбросанных тут и там по поляне. Каждый выглядит так, будто его ствол проглотил человека, замершего в конвульсиях.

      Древо аж вибрирует от сконцентрированной силы. Его окружает нимб дрожащего воздуха и пятна косматого инея, покрывающего скалы, сухую траву и кусты.

      Высоко вверху формируется тяжелая туча, похожая на наковальню. Вихрящийся воздух, наполненный паром, вверчивается туннелем до самой стратосферы, где внезапно охлаждается. Выброшенные на края цилиндра шарики льда снова валятся к горячей основе тучи. Превращаются в пар, который засасывается внутрь туннеля и снова мчится вверх, чтобы в ледяных слоях атмосферы превратиться в тяжелые глыбы льда – и так без конца. Внутрь – вверх, снаружи – вниз. Воздушный туннель в туче превращается в гигантский конденсатор, набитый медленными электронами, отяжелевшими от добавленных зарядов. Разница потенциалов между тучей и поверхностью земли растет с каждой секундой.

      Все стремится к выравниванию. К равновесию. А оно как раз нарушено. Разница потенциалов достигает миллионов фарадеев, и выдержать это становится невозможно. Все вибрирует энергией. Раздерганным, электрическим гневом.

      На верхушке Древа на несколько наносекунд появляются маленькие, изгибающиеся, будто змеи, пилотные разряды. Прыскают вверх и замыкают контур. Гигантский водопад энергии рушится вниз, плывя сквозь Древо, до корней в глубине земли. Один миг, и между тучей и верхушкой дерева с ужасным