Переломы. Франк Тилье

работы в психушке сам становишься параноиком, куда же катится мир? Он успевает сделать только три затяжки, а потом сигарета падает на землю, а сам он снова входит в приемное.

      Люк обшаривает глазами стойку. Кровь мгновенно приливает к щекам.

      – Лоранс! Простите…

      Регистраторша, не скрывая легкого раздражения, отставляет чашку с кофе.

      – Да?

      – Бланк госпитализации… Я только что заполнял его, куда он делся?

      Она пожимает плечами, отходит, чтобы спросить у подружек, возвращается:

      – Никто его не трогал.

      – Вы уверены?

      – На сто процентов.

      Вконец заинтригованный, Люк идет в палату к своему больному. Прислонившись к стене, засунув руки в карманы, он несколько мгновений смотрит на него.

      – Кому могло понадобиться украсть бланк твоей госпитализации? Что про тебя хотят узнать? Кто же ты такой?

      10

      Александр ожесточенно испытывает на прочность решетки своей темницы. Раз за разом он упирается ногами в металлическое основание, сжимает прутья руками и изо всех сил тянет назад. Почти девяносто килограммов, преобразившиеся в сгусток энергии, не приносят результата. Впервые после того, как он пришел в себя, в голову приходит невыносимая мысль: он больше не хозяин своей судьбы.

      Он думает о семье, вспоминает забавные моменты.

      А что, если… Что, если с ними случилась беда? А что…

      Не думать об этом, только не сейчас. Не сейчас? А когда? Можно подумать, что здесь, в этой яме, он может изменить свои мысли. Он проводит рукой по голове, облизывает губы. Появляются новые ощущения, голод и жажда, и он все сильнее чувствует холод.

      Хватит, с него довольно этого бреда, сколько можно сидеть в клетке для кроликов! Он решает воспользоваться единственным средством, с помощью которого можно преодолеть эти решетки: своим голосом. Главное, чтобы он звучал уверенно.

      – Слушайте, может, хватит уже? Выпустите меня немедленно!

      «Немедленно… медленно… енно… енно…»

      – Чертово эхо!

      «Во эхо… эхо… эхо…»

      – Тихо…

      Александр резко замирает, все его чувства обостряются еще больше.

      – Кто? Кто это сказал? Кто вы?

      Ни звука. Александр понимает, что на этот раз ни о какой галлюцинации не может быть и речи.

      – Ради всего святого, ответьте, чего вы хотите?

      До его слуха доносится шепот, невнятный, словно журчание далекого ручейка:

      – Тихо… Замолчите… Иначе… придет чудовище и унесет вас… И вас больше никто никогда не увидит… Тихо, поняли?

      Александр бросается влево, прижимается лицом к решетке. Голос, голос шел оттуда, он совсем рядом!

      – Кто вы?

      Ответа нет.

      – Сколько времени вы здесь?

      Шорох.

      – Долго…

      – Долго? Как долго?

      – Я… я уже не знаю. День, неделю, месяц… Или больше… Это уже не важно.

      Мир рушится. Александр вспоминает: «Когда ты вернешься, папа? Когда мы поиграем