Верблюд (сборник). Рами Юдовин

в зал тарелку, поймавший её должен был собрать у зрителей записочки и сложить их в коробку.

      На сцену, также в результате жребия, вышла девушка.

      В это время Менталист стал рисовать кисточкой, используя только черную краску, через минуты три он закончил.

      Девушка с завязанными глазами достала записочку: «Чарли Чаплин!», – озвучила она.

      Художник развернул мольберт и показал зрителям портрет, на котором действительно с поразительной точностью был изображён знаменитый актёр.

      Целый час он работал на пределе сил, хотя внешне казалось, что он с лёгкостью отгадывал и мена, номера денежных банкнот и пин-коды кредитных карточек. Устраивал сложные математические вычисления. Вызывал на сцену людей. Они рисовали изображения, которые гипнотизёр к их радостному удивлению неизменно отгадывал, но на самом деле – посылал им в голову свои образы.

      Менталист раскраснелся, глаза его были воспалены, казалось, он превратился в сгусток энергии.

      Пробегая между рядами, он бросил на меня взгляд, на мгновение остановился и побежал дальше.

      Закончилось представление, я отстоял в очереди из желающих сфотографироваться со «звездой», подошёл к Менталисту и протянул свою книгу, завёрнутую в бумагу.

      – Что это? – спросил он.

      – Не бойся, это не бомба, – успокоил я. – Принёс, как договаривались пять лет назад, в Кесарии.

      Он всмотрелся в меня.

      – Помню тебя. Вот видишь, я во всём оказался прав, – сказал Менталист.

      – Как всегда? – улыбнулся я.

      – Как всегда! – ответил тот и, вытерев пот со лба, сказал: – Спасибо за книгу!

      Я протянул ему руку, и Менталист по-израильски размашисто пожал её.

      «Да уж! Две тысячи лет назад такого, как он, объявили бы Мессией, а сейчас объявляют: Ваш выход на сцену!»

      Антисемит

      Подмосковье. Рузская больница, 1988 год, хирургическое отделение.

      – Померь температуру, пописай сюда, – симпатичная, молодая медсестра с ярко накрашенными губами протянула мне контейнер. – Скоро приду!

      «Очень кстати, давно хочется пописать хоть куда-нибудь».

      Поставил на подоконник теплую баночку с тёмно-жёлтой жидкостью. Температура 37.5. Странно, чувствую себя вроде неплохо.

      – Жди здесь! – медсестра брезгливо взяла баночку, посмотрела на градусник, записала.

      «Зачем пожаловался, что болит живот? Конечно, мышцы болят. Уже месяц делаю суровые упражнения для спины и пресса. Но оставаться в центре было уже нельзя – деревенские переломать кости обещали. Не нравилось им, что я закатываю по локоть рукава рубашки. Показал пару приёмчиков. Они про «Одинокого волка МакКуэйда» не знали, а я у своего дяди по видику смотрел и всему научился».

      Ход рассуждений подростка прервала санитарка, правда, уже другая, не менее красивая, но более скромная.

      – У тебя аппендицит, через полчаса операция, я тебя побрею, раздевайся, ложись в ванную.

      – Как операция?! – опешил я. – У меня ничего не болит. Вы меня отправьте домой, пожалуйста.

      – Без