Неформат. Марина Владимировна Брагина

уже не хватило сил.

      Сон раскололся на две части – как две серии в длинном, на умную публику рассчитанном

      фильме. Вначале Ляле снилась метель, с кинематографическим гулом и завыванием ветра, как в

      старом чёрно-белом фильме «Капитанская дочка», на который она ходила со всем классом в

      культпоход лет в двенадцать. Ляля сквозь сон, не в силах разорвать его густой дурманящий плен, всё пыталась понять, почему эта гудящая метель то усиливается, то вдруг замолкает так внезапно, словно её кто-то выключает. В конце концов она сообразила, что это, наверное, закрывается и

      открывается окно на улицу – вот почему оно хлопало несколько раз. Но такое объяснение не

      принесло облегчения – её мозг упрямо стал твердить, что окна в номере законопачены на зиму, и

      она увидела явственно, как это бывает лишь в снах, что они ещё и заклеены белой бумажной

      лентой, чтобы в щели не дуло.

      Вырваться из плена сна помогло особенно громкое в ночном мраке восклицание Лильки –

      та с ходу ударилась об угол Лялиной кровати, и весьма неженское слово, сорвавшееся с её уст,

      окончательно разбудило Лялю.

      – Слушай, что за метель гудела? – заплетающимся языком, как пьяная, спросила Ляля,

      тряся головой со сна, – а сейчас что, улеглась?

      – Какая метель? – Лилькин голос был свеж и бодр, как у пионервожатой на утренней

      линейке. – Ой, палец на ноге сбила, – воскликнула она без тени сожаления,– ну, что за… – И она

      присовокупила ещё одно словцо тоже явно не для пионерских ушей.

      – Нет, ну была же метель, я сама сквозь сон слышала, – упрямилась Ляля, постепенно

      отходя ото сна и произнося слова более внятно, – то гудела, то вдруг пропадала… Ты что, окно

      открывала?

      – Да уймись ты, соня! – воскликнула Лилька, с размаху падая на кровать, – какая ещё

      метель?! Окна здесь не открываются, и слава богу. И так холодина несусветная, а тем более в

      одинокой девичьей постели.

      Она хихикнула, оценив юмор своей фразы, и, как маленькой, повторила Ляле нарочитым

      тоном пионервожатой:

      – Никакой метели не было. Это я феном волосы сушила в ванной.

      – Ааа… А я-то думала – метель… Слушай, а зачем голову мыть на ночь? – спросила Ляля с

      тем бессмысленным и неотступным упрямством, которое бывает только у пьяных или со сна.

      – Да волосы он мне испачкал, этот братец Март из сказки «Времена года». Пришлось

      голову мыть.

      – Чем испачкал? – по-прежнему никак не могла взять в толк Ляля.

      – Тьфу, что за непонятки! – Лилька возбуждённо заворочалась на своей кровати. – Тем же,

      чем мальчик может и хочет испачкать и другие волоски – в моём случае, например, те, которые я

      еще ни разу не стригла. Пришлось принимать душ, а потом сушиться феном. Сообразила, соня?!

      – То есть ты уже в гостях у братца Марта? – протянула Ляля вслух с какой-то

      непередаваемой интонацией, просто чтобы сказать что-нибудь,