Пленник Зенды. Месть Руперта (сборник). Энтони Хоуп

Штрельзау на несколько дней. Каждый вечер я буду присылать вам курьера. Если в течение трех дней ни один курьер не явится, вы опубликуйте приказ, который я дам вам и который лишит герцога Майкла управления Штрельзау и назначит вас на его место. Вы объявите город на военном положении. Потом вы пошлете заявить Майклу, что просите аудиенции у короля. Вы понимаете?

      – Да, государь!

      – В течение одних суток. Если он не предъявит короля (я положил руку на его колено), значит, король умер, и вы должны объявить королем наследника. Вы знаете, кто наследник?

      – Принцесса Флавия!

      – Поклянитесь мне вашей верностью, честью и страхом живого Бога, что вы не покинете ее до смерти, убьете ту гадину, а ее посадите туда, где я сижу теперь!

      – Клянусь верностью, честью и страхом Бога! И пусть всемогущий Бог сохранит ваше величество, потому что вы, по-видимому, идете на опасное предприятие!

      – Надеюсь, что опасности не подвергнется ничья жизнь, более драгоценная, чем моя, – сказал я, вставая. Потом я протянул ему руку. – Маршал, – сказал я, – в будущее время, может быть… не знаю… вы услышите странные вещи о человеке, который говорит с вами теперь. Пусть он будет чем хочет и чем может, но что скажете вы о его жизни за то время, когда он был королем в Штрельзау?

      Старик, держа меня за руку, отвечал:

      – Я знал многих Эльфбергов и видел вас. Что бы ни случилось, вы были мудрым королем и хорошим человеком; вы показали себя благородным джентльменом и доблестным влюбленным, как любой из царственного дома.

      – Пусть это будет моей эпитафией, – отвечал я, – когда наступит время другому занять престол Руритании.

      – Дай бог, чтобы то время было отдаленное и чтобы я не видел его! – сказал он.

      Я был очень тронут, а изнуренное лицо старого маршала нервно подергивалось. Я сел и написал приказ.

      – Я едва могу писать, – сказал я, – мой палец еще плохо повинуется!

      В действительности же я в первый раз пытался написать что-нибудь длиннее простой подписи; несмотря на старание, которое я приложил, чтобы изучить почерк короля, я не вполне мог ему подражать.

      – Действительно, государь, – отвечал он, – я замечаю разницу с вашим обыкновенным почерком. Это очень жаль, так как может возбудить подозрение в подлоге.

      – Маршал, – возразил я со смехом, – какая польза в штрельзауских ружьях, если они не могут уменьшить подозрения?

      Он мрачно улыбнулся и взял бумагу.

      – Полковник Запт и Фриц фон Тарленхайм едут со мной! – продолжал я.

      – Вы хотите захватить герцога? – спросил он тихо.

      – Да, герцога и еще кого-то, кто мне нужен и находится в Зенде! – отвечал я.

      – Я бы хотел отправиться с вами, – вскричал он, потянув себя за седые усы. – Мне хотелось бы подраться за вас и вашу корону!

      – Я оставлю вам то, что дороже моей жизни и дороже моей короны, – сказал я, – потому что вы человек, которому я доверяю более всех в Руритании!

      – Я верну вам ее здравой и невредимой, – отвечал он, – а если