Собрание сочинений. Идиллия: Интерлюдия. Серебряная ложка. Джон Голсуорси

во всяком случае, не видел ничего смешного в том, что бесцельно бродит ночью по городу. Вдруг он почувствовал, что сможет вернуться домой и заснуть, если ему удастся взглянуть на ее окна. Проходя мимо галереи Тэйта, он увидел человека – пуговицы его блестели в лучах луны.

      – Скажите, полисмен, где Рэн-стрит?

      – Прямо, пятая улица направо.

      Фрэнсис Уилмот снова зашагал. Луна опускалась за дома, ярче сверкали звезды, дрожь пробежала по деревьям. Он свернул в пятую улицу направо, прошел квартал, но дома не нашел. Было слишком темно, чтобы различить номера. Снова повстречался ему человек с блестящими пуговицами.

      – Скажите, полисмен, где Ривер Студиос?

      – Вы прошли мимо – последний дом по правой стороне.

      Фрэнсис Уилмот повернул назад. Вот он – этот дом! Молодой человек остановился и посмотрел на темные окна. За одним из этих окон – она! Поднялся ветер, и Фрэнсис Уилмот повернулся и пошел домой. Осторожно, стараясь не шуметь, поднялся он по лестнице мимо Дэнди, который снова приподнял голову и проворчал: «Еще более странно, но это те же самые ноги!» – потом вошел в свою комнату, лег и заснул сладким сном.

      VIII

      Вокруг да около

      За завтраком все обходили молчанием инцидент, происшедший накануне, но это не удивило Сомса: естественно, что в присутствии молодого американца говорить не следует; однако Сомс заметил, что Флер бледна. Ночью, когда он не мог уснуть, в нем зародились опасения юридического порядка. Можно ли в присутствии шести человек безнаказанно назвать «предательницей» даже эту рыжую кошку? После завтрака он отправился к своей сестре Уинифрид и рассказал ей всю историю.

      – Прекрасно, мой милый, – одобрила она. – Мне говорили, что эта молодая особа очень бойка. Знаешь ли, у ее отца была лошадь, которую побила французская лошадь – не помню ее клички – на этих скачках в… ах, боже мой, как называются эти скачки?

      – Понятия не имею о скачках, – сказал Сомс.

      Но к вечеру, когда он сидел в «Клубе знатоков», ему подали визитную карточку:

      Лорд Чарлз Феррар

      Хай Маршес бл. Ньюмаркема

      «Бэртон-клуб».

      У него задрожали было колени, но на выручку ему пришло слово «выскочка», и он сухо сказал:

      – Проводите его в приемную.

      Он не намерен был спешить из-за этого субъекта и спокойно допил чай, прежде чем направиться в этот малоуютный уголок клуба.

      Посреди маленькой комнаты стоял высокий, худощавый джентльмен с закрученными кверху усами и моноклем, словно вросшим в орбиту правого глаза. Морщины пролегли на его худых, увядших щеках, в густых волосах пробивалась у висков седина. Сомсу нетрудно было с первого же взгляда почувствовать к нему антипатию.

      – Если не ошибаюсь, мистер Форсайт?

      Сомс наклонил голову.

      – Вчера вечером, в присутствии нескольких человек, вы бросили моей дочери в лицо оскорбление.

      – Да. Оно было вполне заслужено.

      – Значит, вы не были пьяны?

      – Ничуть.

      Его