Легенда о Коловрате. Вадим Саралидзе

буркнул гулким, как из бочки, басом:

      – Да что тут гадать, княже? Таурмены наглодушные (еще одно из наименований воинов Монгольской империи, Новгородская летопись) – это и думать нечего. Дай такому волю – захочет и боле! Надобно им острастку дать. Ты, Юрий Игоревич, прикажи конную дружину на них послать – враз собак порубаем! Или можно поближе подманить, а потом со стен пострелять их, как зайцев…

      Князь поморщился и, не оборачиваясь, жестом остановил боярина.

      – Со стен палить, Добромир, – это мы всегда успеем, это затея нехитрая.

      В ответ на эти слова стрелки, выстроившиеся у бойниц, приготовили луки и арбалеты и выжидательно смотрели на князя.

      Добромир. Сегодня Евпатий уже слышал это имя. Ну конечно, старый Добромир был другом его отца, воеводы Льва Романыча, и Евпатия знал с раннего отрочества. Добромир всегда к нему был ласков, но лишь до поры до времени. Особенно взревновал Добромир к новому князю, который Евпатия сильно к себе приблизил, а Добромира, напротив, невзлюбил за ворчливый нрав и особенно за привычку всех поучать не к месту. Вот и теперь он смотрел на Евпатия из-под кустистых бровей надменно и горделиво, словно он не искусный ратник, а босоногий пятилетний мальчонка.

      – Ну что, Евпатий, твое слово, – нетерпеливо напомнил князь. Теперь неизвестных всадников от стены отделяло каких-то сто саженей, и стрелки, задержав дыхание, следили за ними не моргая. Евпатий покашлял в рукавицу и отвечал скоро, но стараясь говорить тихо и учтиво. Кто его знает, сколько еще вокруг его недругов, о которых он не помнит?

      – По доспеху, князь, такое не понять. Мало ли у кого такой – у половцев, например, да хоть у литовцев. Ты на коней лучше глянь. В Орде кони сплошь низкорослые да косматые, а эти, смотри, красавцы вороные, на таких впору Рюриковичам скакать. Да и в седле степняки не так сидят, те сидят словно к лошади приросшие, а эти, сразу видать, к долгой езде непривычны. Нет, князь, не мунгалы это.

      Князь согласно кивнул и сделал лучникам знак, чтобы те опустили оружие. Воины с облегчением исполнили приказ, но по-прежнему не сводили глаз с пришельцев. Всадники, поднимая снежную пыль, беспрепятственно приблизились к самой стене. Они остановились перед рвом, и пока кони в нетерпении кружились и топтались на месте, один из незнакомцев отпустил богато украшенную серебром уздечку и снял скрывавший лицо шелом. Среди воинов на стене пробежал радостный ропот – всадник был совершенно не похож на кочевника. У него были русые волосы, густая борода, покрытая инеем от дыхания, а в светлых глазах сиял удалой блеск. Он рассмеялся, показывая белые крепкие зубы, и, поклонившись в седле, весело обратился к князю:

      – Здравствуй, княже! Пустишь дорогих гостей на порог?

      Юрий Игоревич облегченно выдохнул и еще раз взглянул на гостя, словно не веря своим глазам. Наконец, очнувшись, он поспешил вниз со стены, на ходу махнув ратникам рукой, приказав громким голосом, чтобы его было слышно за стеной:

      – Ну что, окоченели?! Открыть ворота! Впустить князя