Полночный прилив. Стивен Эриксон

Рулад. – При всех наших бесконечных поисках мы не обнаружили родичей среди фрагментов Куральд Эмурланн. Фир, Ханнан Мосаг видит темные мысли насквозь. Одно дело потрясти летери, вызвав демонов, а если надо, то и с помощью железных клинков. Но теперь мы начнем войну против всех богов этого мира?

      Фир медленно кивнул.

      – Вы здесь, – сказал он братьям, – и вы слышали то, что известно. Я рассказал не для того, чтобы вы встали на колено и превозносили имя колдуна-короля. Он жаждет силы, братья. Ему нужна сила – и не важны ни ее источник, ни оборотные стороны.

      – Ты говоришь, как изменник, – сказал Рулад, и Трулл расслышал странный восторг в голосе брата.

      – Правда? – спросил Фир. – Ханнан Мосаг поручил нам совершить опасное путешествие. Добыть дар. И доставить ему. Чей дар, братья?

      – Мы не можем отказаться, – покачал головой Трулл. – Он просто пошлет других вместо нас. А нас ждет ссылка или что похуже.

      – Конечно, мы не откажемся, Трулл. Но мы не пойдем, как слепые старцы.

      – А Бинадас? – спросил Рулад. – Что ему известно об этом?

      – Все, – ответил Фир. – Может быть, даже больше, чем известно Урут.

      Трулл снова взглянул на заплесневелый череп дракона на дне ямы.

      – Почему ты уверен, что это Скабандари Кровавый глаз?

      – Потому что череп принесли сюда вдовы. Знание передается из поколения в поколение женщинами.

      – А Ханнан Мосаг?

      – Урут знает, что он был здесь. Как он обнаружил правду, остается загадкой. Урут никогда не рассказала бы обо всем мне и Бинадасу, если бы не отчаяние. Колдун-король стремится к смертельной силе. Грязны ли его помыслы? Если не были грязны раньше, то сейчас – да.

      Трулл продолжал смотреть на череп. Тупая, жестокая казнь – бронированным кулаком.

      – Будем надеяться, – прошептал он, – что Старшие боги действительно ушли.

      Глава четвертая

      Есть приливы под каждым приливом,

      И морская поверхность

      Не держит вес.

Поговорка тисте эдур

      Нереки считали тисте эдур потомками демонов. В крови у них пепел, пятнающий кожу, а в глазах можно увидеть старость мира, угасание солнца и грубую кожу самой ночи.

      Когда воин хиротов по имени Бинадас подошел к нерекам, они запричитали, принялись колотить себя по лицу и груди и повалились на колени.

      Бурук Бледный подскочил к ним и начал осыпать проклятиями, но нереки словно оглохли. В конце концов торговец повернулся к Сэрен Педак и Халлу Беддикту и захохотал.

      Халл нахмурился.

      – Это пройдет, Бурук.

      – Правда? А весь мир – тоже пройдет? Как смертельный ветер, уносящий наши жизни, словно пыль? Только чтобы застыть, мертво и бессмысленно – и унять весь это безумный галоп, лишенный смысла? Ха! Надо было нанимать фараэдов!

      Сэрен Педак внимательно смотрела на приближающегося тисте эдур. Охотник. Убийца. Видимо, из тех, кто умеет подолгу молчать. Бинадаса вполне можно представить у костра в глуши рядом с Халлом Беддиктом. За весь вечер, ночь