Онколига. Алексей Шерстобитов

не выдерживает, но всегда бывают исключения, тем чаще, чем меньшей суммой денег обладает последний.

      – Михалыч, ты это…, торопишься?

      – Нет, Ваня, последние несколько лет, я перестал торопиться, теперь эта гадина, внутри меня растущая, бежит даже впереди моих мыслей. А что?

      – Да ты ж мне как родственник…, правда, не самый любимый…

      – Если бы доказал тогда твое участие в афере, да и второй раз, ты всех вокруг пальца обвел – классный ты фармазон, бОзара нет!4

      – Я…, я тебе потом, расскажу, кого, почему, за что ты ловил в той «афере», и зачем мне это нужно было, в моем случае, разумеется… – При этих словах интонации Ивана приняли, какой-то, для знающих его хорошо, странный, непривычный оттенок, Хлыст отметил, что предложение было выстроено несколько по иному, особенно странным это показалось на фоне в масть сказанным предыдущим речевым оборотам так и не пойманного преступника…

      Через два часа ничего не поменялось, казалось силы подыссякли, но общаться хотелось:

      – Михалыч, а ты действительно думал, что я фармазон и вся та делюга выгорела?5

      – Хм, теперь сомнения имеются…

      – Не имей сомнений, будь уверен, тогда ты мне пришить ничего не смог, потому как ничего и не было.

      – Как так?!

      – А вот так. Не был я никогда мошенником, и все, что ты обо мне знаешь – фуфель, был бы уверен, что ты за свое ремесло заново не возьмешься, может и поведал чего, а так…

      – Да мог бы я тебя тогда завязать на полную катушку – это в два счета, только… вот что…, деньги то те, которые якобы были украдены, никуда не пропадали…, а долю с них все, кому положено было с этой делюги, получили…, и на дело ходили, и на дележке присутствовали, а преступления, как такового то не было! Вот зачем тебе это нужно было, я не понял, будто специально этим хотел, что-то другое скрыть.

      – Все верно Андрей Михайлович, все так…. Верной тропой маршируешь, да только впотьмах…, потом, как-нибудь высвечу…

      – Когда умирать буду?…

      – А хоть бы и так…, будь спокоен, такие, как мы живут вечно – выздоровеешь, я так хочу, пусть и без половины рожи останешься, а выздоровеешь!… Ну тебе, неужели, твое министерство совсем не помогает?

      – Не будем о грустном, тебе вон тоже не очень-то твое «министерство»…

      – Это я сюда сам определился – зачем мне столько денег тратить. Можно эту хемеротеррапию и дома проходить, и реанимобиль под домом стоять будет – плати только…

      – И сколько ж?

      – Да от косаря до пяти «зелени» легко – доктор дома, машина внизу, каждый час пятьдесят тысяч рубликов…

      – Сколько же мне таких, как ты посадить нужно было, что бы на это заработать?!

      – Не сажать, а отпускать, хоть кого-то нужно было за долю малую, а вообще в вашем ведомстве дела заводили, чтобы потом продавать отнятую свободу. Один ты даже на горб не заработал,

4

(Мошенник)

5

(Что я мошенник, и то преступление действительно получилось совершить, в этом случае «было»)