Дом с привидением. Андрей Михайлович Глущук

на традиционной концертной площадке – кухне. А где же еще? Обойти кухню невозможно. Имея такую сцену, филармонии приносили бы прибыль, сопоставимую с прибылью от наркобизнеса или торговли оружием.

      Я шел варить кофе, а попал на поле брани. Супруги сидели за столом. По моим расчетам Брат должен был уже подходить к своему рабочему месту в противоположной части города, но почему-то сосредоточенно пил чай. Он смотрел строго перед собой: ни привычных новостей по телевизору, ни газеты на столе. Существо чай не пило. Существу было не до того. Оно готовилось к бою и в нетерпении ерзало, словно пыталось накрутить на обрюзгшие ягодицы, чехол кухонного диванчика.

      – Доброе утро. – с самым безмятежным видом поздоровался я.

      Брат буркнул нечто нечленораздельное, что можно было истолковать и как «привет!» и как «пошел…». Брат до сих пор не может понять, что я камень и мне одинаково безразличны: и подчеркнуто вежливое хамство, и разнузданная грубость. Это только звуки. Я их отражаю и эхом отправляю в пространство.

      Существо понимает меня лучше. Ее слова всегда сведены к конкретным претензиям и требуют конкретного ответа.

      – Я что, техничка, уборщица – грязь за всеми подтирать? – Существу настолько не терпится получить ответ, что оно вскакивает из-за стола и встает у меня на пути, воинственно уперев в свои пухленькие бочки маленькие злые кулаки.

      Я церемонно делаю шаг в сторону, как в старинном бальном танце в три движения обхожу партнершу и оказываюсь к ней спиной к спине. Это супругу брата заводит еще больше. Наш танец продолжается. Существо делает резкий разворот и втыкается носом в мой позвоночник. Камню щекотно, но Существо готово взорваться от возмущения. Оно понимает: в каком смешном и глупом положении оказалось и от пережитого унижения на десяток секунд теряет способность говорить.

      Я занимаюсь своими делами.

      Темно-шоколадные зерна слой за слоем ложатся в чашу кофемолки. Мне нравится этот процесс. Я наблюдаю за ним и не реагирую на звуки у себя за спиной.

      – У тебя спрашивают! – Брат подхватывает знамя скандала, на мгновенье выпавшее из ослабших рук супруги.

      – Что? – поворачиваюсь к ним с намерением дойти до ближайшей розетки и превратить ароматные зерна в еще более ароматный порошок и буквально натыкаюсь на Существо.

      – Я – техничка!!? – горячо выдыхает Приведение мне чуть выше солнечного сплетения.

      Понятно, что фраза готовилась всю ночь, оттачивалась и доводилась до совершенства. Именной ей была предоставлена честь начать процедуру аутодафе. Но выдавленные, сквозь влажные от слюней губы мне в футболку слова, сразу потеряли весь, заложенный в них пафос и трагизм и приобрели характер более присущий гротесковому юмору комиксов.

      – Не знаю. Загляни в трудовую книжку. Там должно быть написано. – и снова в три движения оставляю Существо за спиной.

      Вообще-то, последнее место работы невестки – нянечка в детском саду. По сути, действительно техничка.

      Пауза –