Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть седьмая. Нелли Шульман

не обратил внимания на клинок.

      – Вот кто родителей Инге убил…, – герцог все не поднимал головы от папки. Наконец, он, глубоко, вздохнул:

      – Максим мне говорил, в форте де Жу, как они с Тони познакомились. Но я не предполагал, что Тони была замужем, за ним…, – Джон скривился, – что он отец Уильяма. Максим утверждал, что Уильям в безопасности…, – Питер вздернул бровь:

      – Разумеется. Думаю, твой племянник сидит под крылом у мистера Кепки, на какой-нибудь кремлевской даче. Я не знаю, как Максим собирается его оттуда выкрасть…, – герцог долго молчал:

      – Если понадобится, я сам в Россию отправлюсь, за Констанцей и Уильямом. Я не хочу, чтобы малыша воспитывал сталинский палач, человек без чести и совести…, – Питер ничего не ответил:

      – Она любила Воронова. Она к нему уехала, из Лондона. Конечно, сын должен расти с отцом. И мы не знаем, какой Воронов отец. Может быть, он заботился о мальчике. Потом Тони на фронт отправилась, тоже с заданием от разведки. Она работала в тылу, с антифашистами. После войны мы вспомним всех героев, обязательно. Тони, Лауру, Элизу…, – пока Джон должен был рассказать начальству о похищении, как своем, так и Констанцы:

      – Думаю, меня тоже в Шотландию отправят, – невесело заметил кузен, – проведу время, до летнего десанта…, – Питер пригласил Меира домой, зная, что майору Горовицу можно доверять:

      – Мэтью карьерист, у него все на лице написано. Он побежит к Даллесу и Доновану, с вестями о Констанце. Меир был в плену, проходил проверки. Он знает, что это такое…, – Питер велел кузену: – Нам всем надо остыть. Ни Констанцы, ни полковника Воронова, мы сейчас не найдем. Тем более, сидя, в Тегеране. Видишь…, – он поскреб подбородок, – Петра Воронова, то есть Воронцова-Вельяминова, познакомили с его происхождением. Отличная работа, – почти одобрительно заметил Питер, – легенда у него непробиваемая. Он обнаружил аристократические корни, узнал, что коммунисты его обманывали, разочаровался в Советском Союзе. Конечно, немцы ему поверили. Он себя свободно чувствует, даже к Бору поехал. Хорошо, впрочем, что Воронов не успел его вывезти. Бор говорил, что по их катеру стреляли…, – Джон отмахнулся:

      – Стреляли пограничники. Воронов понял, что рискует, и предпочел скрыться в Эресунне. Как видишь, он жив и здоров…, – на мозаичном столике они разложили свежие фотографии кузена и миссис Лизы. Джон, на свой страх и риск, не дожидаясь прибытия начальства, сделал снимки:

      – Им надо паспорта оформить, – заметил герцог, – хотя бы временные…, – Питер повертел фото полковника Кроу: «Как ты думаешь, удастся нашим хирургам что-нибудь?»

      Герцог пожал плечами:

      – Поставят на место глаз, а остальное, как мне кажется, безнадежно. Стивен говорит, что привык, и миссис Лиза тоже. Очень хорошенькая девушка…, – Джон, мимолетно, улыбнулся:

      – Она еще до войны орден получила. И тоже на Халхин-Голе побывала…, – в передней зажужжал звонок, Питер крикнул: «Открыто!». В четырех квартирах