Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть седьмая. Нелли Шульман

технические специалисты заверяли, что внешние телефонные линии безопасны, но Питер всегда напоминал себе об осторожности. Вернувшись на совещание, он широко улыбнулся:

      – Все разрешилось, господа. Майор Горовиц закончил…, – Меир кивнул, – пора мне приступать к докладу…, – поймав цепкий, внимательный взгляд Меира, Питер не стал ничего говорить. Начальство Джона прилетало в субботу. Пока герцог оставался самым высокопоставленным из сотрудников Управления Стратегических Операций, в Тегеране.

      – Сначала надо понять, кто перед нами…, – человека, упорно именовавшего себя кузеном Стивеном, не узнала бы даже собственная мать:

      – Ему пластические операции делали…, – понял майор Кроу, – я видел таких ребят, в госпиталях. И у него протезы кистей…, – на посту охраны девушка откинула чадру. Он помнил серо-голубые, большие глаза, на усталом, бледном лице, черный локон, спускавшийся на щеку:

      – Они оба могут быть агентами НКВД, – расхаживая с указкой, у карты Европы, Питер думал о нежданных гостях, – их послали сюда, потому что Кепка забеспокоился, после встречи с Меиром. Они хотят выведать, наши планы, в отношении Констанцы…, – закончив доклад, Питер забежал на кухню, перешедшую в ведение американских поваров. Послезавтра наступал День Благодарения. Союзники устраивали торжественный обед, где пела мисс Дитрих. Быстро сжевав кусок тыквенного пирога, налив кофе в термос, он позвонил на пост охраны. Герцог Экзетер приехал и работал с гостем, как они называли незнакомца. На долю Питера оставалась девушка.

      Дверь заскрипела. Она, испуганно, подняла глаза:

      – Она умылась, – понял Питер, – румянец появился. Она совсем молоденькая, едва за двадцать. Помни, что она может играть. Она словно Воронов, человек с двойным дном…, – поставив термос, разложив блокноты, Питер вынул золотой портсигар: «Вы позволите?». Он никогда не мог бы закурить без разрешения девушки, пусть и агента Лубянки. Она услышал дрожащий голос:

      – Да, пожалуйста…, – майор Кроу щелкнул зажигалкой: «Может быть, вам удобнее говорить по-русски?». Он поморщился от своего акцента:

      – Надо чаще практиковать язык. А как? Русские с подозрением относятся к тем, кто с ними заговаривает. И я здесь вообще неофициально…, – Лиза вспомнила:

      – Стивен говорил, что у мистера Кроу отец русский. Он на первой войне погиб. Воронцов-Вельяминов…, – она выдохнула:

      – Спасибо. Удобнее, конечно…, – Питер взялся за ручку:

      – Несколько предварительных вопросов. Ваша фамилия, имя, дата рождения…, – он налил девушке кофе.

      Лиза сглотнула:

      – Князева, Елизавета Александровна. Я родилась в двадцать втором году, в Забайкалье…, – стряхнув пепел, майор Кроу начал писать.

      Человек, называвший себя полковником Стивеном Кроу, отлично владел протезами.

      Пальцы, обтянутые черной кожей, двигались. Он без труда держал чашку кофе и щелкал зажигалкой. Он размотал потрепанную, грязную чалму. На почти лысом