Под кроной памяти. Юлия Соловьева

от мысли о необратимом конце. Сегодняшний мир – это результат всеобщих поисков!»

      Входная дверь тихонечко отворилась, и показался силуэт Берта.

      – Я как ни зайду к тебе, ты всё сидишь на этом диване!

      – Не волнуйся, Берт, мне так просто лучше думается.

      Берт каждое утро приносил поднос с едой и ставил его на маленький столик возле окна в гостиной.

      – Сегодня выходной, отец приготовил, – кивнул он на поднос.

      – Ага…

      – От этих вечных сообщений от Марьяны телефон стал быстро разряжаться! – посмеялся Берт. – Отец сказал, что мама звонила, до меня не дозвонилась, вот позвонила ему.

      – Что говорит? – задумчиво поинтересовался Велибор.

      – Да, ничего, спрашивала, как тебе здесь нравится. Отец сказал ей, что всё хорошо, что у тебя немного едет крыша, но она у тебя всегда едет, так что всё в порядке.

      – Понятно, передавай ей привет…

      – Может, ты тоже приобретешь себе телефон? Полезная вещь, знаешь ли! Про компьютер я молчу…

      – Да нет, спасибо, мне и так нормально.

      – Браво, Велибор! – Берт хлопал в ладоши. – Двадцать первый век, а ему и так нормально!

      – Ага…

      – Этот шарф, наверное, прирос к тебе? На улице плюс двадцать, солнце печет!

      – Ага…

      Возникло долгое молчание.

      – Как самочувствие у дяди? – поинтересовался Велибор.

      – Хорошо… неплохо, неплохо для человека его лет, страдающего ревматизмом!

      – Как Катарина? Что с ней происходит?

      – Да ладно тебе, вы же не родственники! Она тебя не видела много лет, а ты за это время похорошел, возмужал!

      Берт надул губы, насупился и сжал кулак, изображая борца. Велибор, хмыкнув, отвернулся.

      – Шучу я, конечно, – поспешно заметил Берт. – Мне это тоже не нравится. Пройдет у нее, не переживай! Слушай, а если серьезно, то о чем столько можно думать? Так и спятить недолго…

      – Я уже спятил, – грустно вздохнул Велибор. – Вот думаю над тем, как из этого выбираться или как это применить можно.

      – Перестань!

      – Берт, ты же помнишь про ту мою встречу в парке? Ты должен понимать, что мне нужно быстрее что-то придумать.

      – Я понимаю, но в любом случае сейчас у тебя обычная депрессия, которая скоро пройдет. Не нужно делать из мухи слона! Ты не спятил! Я в это не верю! – Берт покачал головой. – Поеду с ребятами в бар смотреть, как играют «Ловчен» и «Зета».

      – Поезжай, Альберт, посмотри, – вздохнул Велибор. – Футбол – всему голова.

      Берт ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. Велибор смотрел вслед брату.

      – Конечно, не веришь, – сказал он в тишину, – в это тяжело поверить, тебе же не хочется, чтобы это оказалось правдой.

      Через несколько секунд из-за двери раздалось глухое тарахтение старой машины Берта, которое вскоре стихло вдали.

      «А может, написать о неверии, – подумал Велибор, – это еще хуже, чем непонимание. Я не о таком неверии, когда кто-то не верит в фей, домового или лешего. Я