Сатанинское танго. Ласло Краснахоркаи

Мы были здесь как раз вовремя, разве не помните?” – “Понимаю”. – “Ничего вы не понимаете, гражданин начальник! – оживляется низкорослый. – Дело в том, что мы, то есть этот вот человек и я, мастера на все руки. Столярничать? Цыплят разводить? Кабанов кастрировать? Недвижимостью заниматься? Ремонтировать всякую рухлядь? На базаре смотреть за порядком? Торговать?.. Это пожалуйста! Вы меня не смешите! А кроме того… иногда можем информацией поделиться, если можно так выразиться. Не безвозмездно, если изволите помнить. Потому что все дело в том…” Начальник в изнеможении откидывается на спинку стула, потом поднимает на них глаза, лицо его просветляется, он вскакивает на ноги и, открыв в задней стене небольшую дверь, кричит им с порога: “Ждите здесь. Только без дураков… Понимаете?..” И уже через пару минут перед ними оказывается высокий голубоглазый блондин в чине капитана, который садится за стол и, небрежно вытянув ноги, добродушно им улыбается. “Есть у вас какая-нибудь бумага?” – спрашивает он ободряюще. Лопоухий начинает рыться в бездонных карманах своего пальто. “Вам бумагу? Конечно! Одну минуту!” – радостно восклицает он. И кладет на стол перед капитаном лист помятой, но чистой писчей бумаги. “Ручечку не желаете?” – спрашивает высокий и с готовностью тянется к внутреннему карману. Капитан на минуту мрачнеет, но потом расплывается в веселой улыбке. “Остроумно! – одобрительно усмехается он. – Я гляжу, вы ребята с юмором!” Лопоухий скромно опускает глаза: “Так без этого нам нельзя, гражданин начальник…” – “Ну, тогда ближе к делу, – говорит капитан серьезно. – Мне хотелось бы знать, имеется ли у вас бумага другого рода”. – “А то как же, начальник! – Лопоухий энергично кивает. – Сию минуту…” Он снова лезет в карман, выхватывает оттуда повестку и, торжествующе помахав ею, кладет на стол. Капитан заглядывает в нее и, побагровев, орет: “Вы что, читать не умеете?! Вашу мать! Какой здесь указан этаж?!” Этот взрыв настигает их так неожиданно, что оба делают шаг назад. Лопоухий горячо кивает. “Разумеется…” – бормочет он, не находя что сказать. Офицер склоняет голову набок: “Что вы сказали?” – “Третий… – отвечает тот и словно бы в пояснение добавляет: – Смею доложить”. – “Тогда что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?! Вы хоть знаете, чем занимаются в этом секторе?!” Те вяло трясут головами. “Учетом работниц секс-индустрии!” – кричит, навалившись на стол, капитан. Но слова его не вызывают ни малейшего изумления. Коротышка отрицательно качает головой и задумчиво морщит губы, а его товарищ стоит рядом с ним, скрестив ноги, и делает вид, что разглядывает на стене пейзаж. Офицер, подпирая ладонью лицо, облокачивается одной рукой о стол и начинает массировать лоб. Его спина пряма, как путь праведников, грудь выкачена вперед, безукоризненно чистая униформа и ослепительная белизна рубашки великолепно гармонируют с нежной румяной кожей; непокорный завиток кудрявых волос падает на небесно-голубые глаза, что придает неотразимый шарм всей его