Как в первый раз. Дженнифер Доусон

Он оплакивал свою карьеру, которая, увы, завершилась. И теперь он не знал – понятия не имел! – чем заполнить образовавшуюся в его жизни пустоту. Поэтому и сломался, как последний слабак…

      Эван окинул взглядом квартиру. Какой ужасный беспорядок! Отец был бы очень разочарован…

      Эван сделал глубокий вдох и потянулся к телефону. «Все по порядку», – сказал он себе. И позвонил матери. Она ответила на втором гудке.

      – Эван, пожалуйста, скажи, что с тобой ничего не случилось!

      От ее взволнованного голоса сердце его болезненно сжалось. Глядя на пустые бутылки и грязные тарелки, сгрудившиеся на кофейном столике, Эван откашлялся, прочищая горло, и пробормотал:

      – Мама, прости за вчерашний вечер.

      – Не беспокойся, дорогой, все в порядке, – тут же ответила мать.

      Эван невольно вздохнул.

      – Нет, мама, ничего подобного. – Он провел ладонью по волосам. – Прости, что довел тебя до слез.

      – Но ты же был расстроен…

      – Это меня не оправдывает.

      – Эван, мы так за тебя волнуемся!.. – Голос матери дрогнул, и Эван почувствовал себя последним подонком.

      – Мама, пожалуйста, не плачь. – Господи, как он мог допустить, чтобы все зашло так далеко?

      Мать тихо всхлипнула, и он сразу представил, как она сидит, промокая под глазами бумажным платочком. О, хоть бы она не плакала!..

      – Я не знаю, чем тебе помочь, – сказала мать. И на сей раз, к счастью, не всхлипнула.

      А ему вдруг вспомнились слова Пенелопы о том, что его поведение зависело только от него самого. С ее точки зрения существовало поведение «правильное» и «неправильное». И ей, в отличие от него, хватало сил на то, чтобы вести себя «правильно». В этом смысле она походила на Шейна – стальной хребет и бескомпромиссный характер, который не дрогнет перед неприятностями.

      – Ты ничего не можешь сделать, мама. Я должен справиться сам.

      – Но я же твоя мать… Я хочу все исправить.

      – Ты не можешь исправить мою голову, мама. А я не должен был обращаться с тобой так отвратительно. – Эти его слова – уже начало. Пусть только крохотный шажок, но пока и это неплохо. – Поверь мне, я как-нибудь найду способ все исправить.

      – Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, мой мальчик.

      В данный момент счастье казалось недостижимой целью, но он все же мог дать матери одно обещание и сдержать его.

      – Мама, я больше никогда не заставлю тебя плакать. Договорились?

      – Договорились. Я люблю тебя, мой малыш. Позволь нам помочь тебе. Ведь все мы – твоя семья.

      У Эвана перехватило горло, и он, судорожно сглотнув, пробормотал:

      – Хорошо, попытаюсь. Я очень тебя люблю, мам.

      Эван повесил трубку и снова окинул взглядом квартиру. Настоящая катастрофа – вот что это такое! Самое простое – позвонить сейчас в клининговую службу, и пусть они наведут тут порядок. Но он не собирался никуда звонить. Он загадил квартиру – ему и убирать.

      Да-да, пора подобрать за собой