Чужая луна. Игорь Болгарин

же собачку.

      – Таких больше нет.

      – Согласен. Есть лучше.

      – Ты бурбон! Тебе не ведомы тонкие нюансы женской души! Представь себя хотя бы на минуту на месте Зизи. Она совершенно не знает турецкого языка, к тому же она не сразу забудет меня и будет очень тосковать, может даже умереть, – Глафира Никифоровна даже всплакнула и решительно сказала: – Нет-нет, ты, пожалуйста, договорись с губернатором, чтобы я имела возможность хоть первое время ее навещать, – и, строго взглянув на мужа, она спросила: – Ты хоть выяснил, у губернатора большая семья?

      – Это самое первое, что я сделал, мой ангел.

      – И какая же?

      – Средняя – по меркам Турции. У него сорок четыре жены и сто девятнадцать детей. У султана, конечно, больше.

      – Бедная Зизи! – тяжело вздохнула Глафира Никифоровна. – Они же ее замучают.

      – Ты рассуждаешь, как неграмотная русская деревенская баба. Зизи уже как гостье отвели в губернаторском дворце отдельную комнату.

      – Но откуда тебе все это известно? – с некоторым подозрением спросила Глафира Никифоровна.

      – Я уже тебе это говорил: сообщили по телеграфу капитану, – сердито ответил Соболевский. Он сделал вид, что этот допрос его уже начинает раздражать, – В конце концов, не хочешь дарить, и не надо. Твоя собака, твое дело. Но предупреждаю: за последствия я не отвечаю.

      – Ну, зачем ты так злишься, милый? Если ты считаешь, что так надо, я согласна, – покорно сказала генеральша.

      …Слащёв проводил чету Соболевских вниз и затем еще долго смотрел катеру вслед. Не мог он тогда предположить, что история этой пушистой собачки по имени Зизи совсем скоро будет иметь свое продолжение, которое опять коснется его.

      К вечеру, ко времени возвращения Врангеля из Константинополя, картина в заливе резко изменилась. Разгулявшаяся вокруг русских кораблей торговля быстро свернулась. Кутепов отдал приказ капитанам всех кораблей: турецких негоциантов к кораблям больше не подпускать. В случае их неповиновения разрешалось отгонять их выстрелами в воздух.

      Командира Первого армейского корпуса генерал-лейтенанта Писарева, еще в Севастополе назначенного ответственным за дисциплину и порядок во время следования эскадры из Крыма в Константинополь, за допущенную расхлябанность Кутепов снял с должности, а его начальника штаба арестовал.

      Тем самым Кутепов показал, что и впредь, пока существует русская армия, дисциплина и порядок будут неукоснительно и строго соблюдаться. Всякий, их нарушивший, независимо от чинов и званий, будет строго наказан.

      Вернувшийся из Константинополя Врангель одобрил принятые Кутеповым меры.

      Глава шестая

      Прошли еще сутки, прежде чем вся эскадра, все суда, покинувшие Крым, собрались в заливе Мод и неподалеку от Принцевых островов. Приползла даже старая плоскодонная самоходная баржа «Хриси». Исчез лишь миноносец «Живой». Больше никто и никогда ни о нем, ни о его команде ничего не слышал.

      Всем начинала надоедать эта бивуачная жизнь с ее каждодневной неопределенностью.