Декамерон 1914. Вадим Вольфович Долгий (Сухачевский)

Петр Аристархович, каково же ваше заключение? – И умоляющим голосом добавила: – Смерть, надеюсь, вызвана естественными причинами?

      – Не знаю, не знаю, – уклонился я от ответа, – в конце концов, я же не врач… А не скажете ли, каков был род занятий покойного?

      – Право, я как-то даже…

      – Представился как коммивояжер, – подал голос господин Финикуиди, – однако, по-моему, это не так – выправка уж больно военная.

      – Да, да, – подтвердил генерал Белозерцев. – Гвардейская, я бы даже сказал, выправка!

      Я спросил хозяйку:

      – А нельзя ли мне осмотреть его комнату?.. Конечно, понимаю – это, вероятно, идет в разрез с порядками вашего заведения, поскольку лицо я нынче не официальное…

      После небольших колебаний, она ответила:

      – Ах, разумеется, разумеется, делайте все, что считаете нужным.

      Мы с ней поднялись во второй этаж, и она своим ключом открыла комнату.

      Здесь было не убрано и не проветрено, постель оставалась не заправленной.

      – Я запретила Дуне здесь убирать до прибытия полиции, – извиняющимся голосом произнесла она, – так что уж простите за беспорядок.

      – Нет, нет, вы поступили совершенно правильно, – сказал я и с этими словами раскрыл стоявший на стуле саквояж.

      Сверху лежал большой револьвер системы «Смит-и-Вессон», что ничуть меня не удивило: после беспорядков пятого-седьмого годов российские путешественники весьма часто вооружались в дорогу; к слову, у меня тоже в кармане лежал заряженный браунинг. Собственно, вещи покойного меня мало интересовали, я искал какие-нибудь документы и в конце концов в боковом потайном отделении саквояжа обнаружил сложенный вчетверо лист атласной бумаги.

      Я развернул его и прочел:

      …удостоверяется, что податель сей бумаги является ротмистром Охранного отделения Министерства внутренних дел Российской империи Борисом Васильевичем Сипяго.

      Всем органам полиции и гражданского управления вменяется: в любой момент оказывать г-ну Сипяге всяческое содействие, какого он потребует.

      Товарищ Министра внутренних дел

      тайный советник Осипов.

      Да, дело было – не приведи Господь! Убиенный оказался важной персоной из не поминаемой всуе Охранки и явно находился он тут при исполнении. Мог ли он так запросто подпустить к себе змею?..

      ………………………………………………………………………………………………

      ……………………………………………………………………………………………………

      ………… <… > выйдя из лéдника, превратившегося в мертвецкую. (Забегая вперед, скажу, что в этом своем качестве она еще пополнится, и не раз.)

      Видя мое лицо, Амалия Фридриховна спросила с тревогой в голосе:

      – Что, что там?!..

      Я счел за благо солгать. Сказал:

      – Так, ничего существенного, просто деловая бумага. Похоже, он в самом деле коммивояжер, – и с этими словами спрятал бумагу в карман.

      Ту же самую ложь