Мы были лжецами. Э. Локхарт

потянулась за его рукой.

      – Гат.

      Он вздрогнул и встал по пояс в воде.

      – Прости, – прошептала я.

      – Я ни разу не затыкал тебя, Кади, – сказал он. – Никогда.

      – Знаю.

      Парень ничего не ответил.

      – Пожалуйста, не затыкайся, – сказала я.

      И вдруг заметила, как он пожирает глазами мое тело в мокром платье.

      – Я слишком много говорю. И всему придаю социально-политический характер.

      – Мне нравится, когда ты рассуждаешь, – сказала я, и это была правда: когда я переставала вникать, мне ужасно нравилось.

      – Просто все вызывает у меня… – Он сделал паузу. – Наш мир – дрянное место, вот так.

      – Да.

      – Может, мне стоит… – Гат взял меня за руки и повернул их ладонями вниз, чтобы прочитать слова на тыльной стороне, – …«жить настоящим» и не заниматься постоянной агитацией.

      Мои руки лежали в его холодных мокрых ладонях.

      Я задрожала. Раньше мы без конца держались за руки, но Гат не касался меня все лето.

      – Хорошо, что ты так смотришь на мир, – сказала я ему.

      Он отпустил меня и снова лег на воду.

      – Джонни хочет, чтобы я умолк. И тебе с Миррен я надоел.

      Я смотрела на его профиль. Моего Гата из детства больше не было. От этого юноши веяло страстью и жаждой деятельности, интеллектом и крепким кофе. Все это читалось в зрачках его карих глаз, в его гладкой коже, в чуть пухлой нижней губе. Он весь кипел энергией.

      – Сейчас я открою тебе один секрет, – прошептала я.

      – Какой?

      Я потянулась и снова коснулась его руки. Он не отнял ее.

      – Когда мы говорим «заткнись, Гат», мы вовсе не это имеем в виду.

      – Нет?

      – Мы хотим сказать, что любим тебя. Ты напоминаешь нам о том, что мы эгоистичные свиньи. А ты от нас отличаешься.

      Гат опустил глаза. Улыбнулся.

      – Может, это ты хочешь сказать, Кади?

      – Да, – согласилась я. Мои пальцы бесстыдно скользили по его вытянутой в воде руке.

      – Они и вправду пошли купаться! – Закатав штанины, Джонни зашел в воду по щиколотку. – Это же Северный Ледовитый океан! У меня пальцы в ледышки превратятся.

      – Не трусь, ты сразу привыкнешь! – крикнул в ответ Гат.

      – Серьезно?

      – Маменькин сынок! – дразнил его Гат. – Будь мужчиной и быстро лезь в воду!

      Джонни рассмеялся и кинулся вперед. Миррен за ним.

      И этот миг был… совершенен.

      Ночное небо, нависающее над нами. Гул океана. Крики чаек.

      8

      В ту ночь мне не спалось.

      В полночь я услышала, как меня зовет Гат.

      Я выглянула в окно. Он лежал на спине на деревянной тропинке, ведущей в Уиндемир. Вокруг него развалились ретриверы, вся пятерка: Бош, Грендель, Поппи, Принц Филипп и Фатима. Их хвосты тихонько стучали о землю.

      В свете луны они отливали голубым.

      – Спускайся, – позвал он.

      Я решилась.

      Свет у мамочки был выключен. Весь остров был погружен во тьму. Мы