Глобус Билла. Пятая книга. Козерог. Александра Нюренберг

тоже – сапог за сапог, спинка сзади. На пороге метко зыркнул в сторону Энкиду. Тот неловко выкарабкался из-за стола, наскоро сунув в пасть ещё блинок.

      – Блины сегодня хороши. – Объяснил он Биллу.

      Иннан – вялая и закутанная в плащ чёрных волос, – даже не отпустив напоследок колкости в адрес флотского аппетита у сухопутных, вылезла в окно, показав во всей красе драные, шитые жемчугом джинсы.

      Шанни взглядцем порезала на порционные куски Билла. Корабельная кошка и гигант остались сам-друг за столом. Истинная леди дождалась, пока доместикус унесёт тарелки.

      – Я вот погулять собралась.

      Билл вскинулся.

      – Как….ты разве не слышала, что он…

      Шанни вздёрнула маленький, но самоуверенный подбородок.

      – Он же подчеркнул, что это просто мера предосторожности. Он за нас беспокоится. А мне подышать хочется.

      Билл подумал.

      – Можно с тобой? – Наконец решился.

      Шанни скорчила рожицу.

      – Ты куда?

      – На Старые Заводы я не пойду.

      Биллу свезло – сообразил не ляпнуть: «Да как раз на Старых Заводах сейчас безопасно», зато у него вылетело:

      – В деревню?

      Тут же напомнил себе, что не знает, сколько известно Шанни. Она понимающе усмехнулась.

      – В лес я пойду.

      Билл лихорадочно соображал…

      – Белочки всякие… – И прикусил язык.

      Шанни серьёзно согласилась.

      – Ага. – Смилостивилась. – Лес – это территория Энкиду. Там мы у него, как за каменной стеной.

      – Какой лес?

      – Всякий.

      …Лес был один, и всякий. Билл задирал голову и тихонько подвывал – от восторга. Он по горлышко – не примите дурно – преисполнился благодарностью к Шанни и время от времени искал её преданными глазами леану, чтобы выразить ей…

      Было хорошо: толстые деревья шли куда-то, и видны лишь их могучие слоновьи ноги. Только эти жители Эриду не обязаны жрать живых… они жрут солнце, землю, запивают водой.

      Он сдуру поделился мыслью с Шанни.

      (Билл в своём умилении хищника перед святыми забыл, что и земля и вода сами пожрали столько живых, что о чистоте помыслов и помину нету. Солнечный свет подсвечивал преступлениям.)

      Запах? Ах, здесь было лучше, чем возле ушка Шанни, слаще пряников.

      Впрочем, запах слегка смутил саму Шанни.

      Шанни потянула носом и спросила, чувствует ли Билл. Нет, он не чувствовал. И вообще, он расслабился и сел под деревом, сообщив, что подумает. Шанни улыбнулась. Она углядела тропиночку, которая настойчиво приглашала.

      – Не заблудись. – Вслед сказал Билл.

      Она помахала, не оборачиваясь.

      Тропинка вела себя, как зверёк, шныряя в кустах.

      Запах становился сильнее и заманчивее… Шанни остановилась, не веря синим глазам.

      В таком количестве она их никогда не видела.

      Никакого просвета в кронах вековых деревьев, а под сумрачным сплетением домик с лесенкой.

      У крыльца на рогожах лежали они. Столько яблок… они покоились грудами,