Разрушь меня. Разгадай меня. Зажги меня (сборник). Тахира Мафи

на слабых и невинных.

      Если он стремится к тому, чтобы я выполняла его приказы, ему придется сначала схватиться со мной.

      Улыбка расплывается по лицу Уоррена. Он гладит меня по щеке пальцами в перчатке и железной хваткой ловит подбородок, когда я резко отстраняюсь.

      – Ты просто восхитительна, когда злишься.

      – Мой вкус ядовит для твоего нёба. – Меня трясет от отвращения.

      – Эта мелочь делает игру еще соблазнительнее.

      – Ты больной, ты просто больной!

      Он смеется и отпускает мой подбородок, устраивая подробный смотр моему телу. Его глаза лениво скользят по мне, и я вдруг ощущаю острое желание вырвать ему селезенку.

      – Если я уберу камеры, что ты для меня сделаешь?

      Какие лживые у него глаза…

      – Ничего.

      – Так не пойдет, – качает головой Уорнер. – Может, я и соглашусь на твое предложение, если ты примешь одно условие.

      Я стискиваю зубы.

      – Чего тебе надо?

      Улыбка еще шире.

      – Какой опасный вопрос.

      – Что за условие? – нетерпеливо переспрашиваю я.

      – Прикоснись ко мне.

      – Что?! – Мой крик эхом отразился от стен.

      – Я хочу точно знать, на что ты способна. – Голос Уорнера ровен, брови напряжены.

      – Я не стану этого делать! – взрываюсь я. – Ты забыл, что заставил меня сделать с Дженкинсом?

      – Да к чертям Дженкинса! – презрительно бросает он. – Я хочу, чтобы ты коснулась меня, хочу сам это почувствовать…

      – Нет! – Я трясу головой так, что мне становится дурно. – Нет. Никогда. Ты сумасшедший. Я не…

      – Еще как да.

      – Не буду я!

      – Тебе придется начать… работать рано или поздно, – говорит Уорнер, пытаясь умерить свой голос. – Даже если не примешь мое условие, ты здесь по веской причине, Джульетта. Я убедил отца, что ты ценная фигура для Оздоровления, в два счета расколешь любых повстанцев, которых мы…

      – То есть буду пытать их?

      Он улыбнулся:

      – Да. Прости меня. Я имел в виду – пытать. Ты поможешь нам пытать всех, кто к нам попадает. – Пауза. – Болевой метод, видишь ли, невероятно эффективен для получения информации от любого. А уж с тобой… – Он взглянул на мои руки. – Дешево и сердито. И быстро. – Он улыбается еще шире. – Если оставить тебе жизнь, ты будешь полезна минимум несколько десятилетий. Какое счастье, что тебе не нужны батарейки!

      – Ты… ты… – задыхаюсь я.

      – Скажи мне спасибо. Я вытащил тебя из этой гадостной дыры, из психушки, привел тебя, можно сказать, к власти. Я дал тебе все, что только нужно для удобства, комфорта. – Он устремляет на меня взгляд. – Теперь сосредоточься. Я хочу, чтобы ты отказалась от идиотской надежды жить, как все остальные. Ты вне нормы. Нормальной никогда не была и не будешь. Прими себя такую, как ты есть.

      – Я… – сглатываю комок. – Я не… Я не… Я…

      – Убийца?

      – Нет!

      – Инструмент палача?

      – Прекрати!

      – Ты сама себе лжешь.

      Я готова уничтожить