Корсары Южных морей (сборник). Эмилио Сальгари

что, нарочно?

      Англичанин так резко освободился от хватки бретонца, что лодку качнуло и насмешник едва не очутился в воде.

      – Ты до меня дотронулся! – негодовал офицер.

      – А вы предпочли бы, чтобы я нос себе сломал? – с наигранным простодушием спросил Каменная Башка.

      – Ты навлек на меня беду!

      – Можно подумать, будто мы, палачи, слеплены из другого теста, чем вы!

      – Ступайте уже! Я не желаю больше торчать здесь из-за вас! – не унимался офицер.

      – Так посветите нам. Я очень волнуюсь за свой нос.

      Следуя за офицером, бретонцы вскоре оказались у мостика, перекинутого через ров перед земляной насыпью, охраняемой двумя орудийными расчетами при пушках. Позади вала высился частокол с воротами, которые сторожили мушкетеры. Офицер обменялся парой слов с караулом, и мушкетеры расступились, пропуская бостонского палача и его «подручных» внутрь форта.

      – Господа из Бостона! – отрекомендовал их сопровождающий, когда они предстали перед начальником форта.

      Сидевший за столом комендант внимательно оглядел бретонцев:

      – Кто из вас палач?

      – Я, – шагнул вперед бывший каторжник.

      – У вас есть бумаги от генерала Хау?

      – Вот они, господин комендант.

      Комендант брезгливо принял скрепленные сургучом бумаги, развернул и прочел.

      – Все в порядке, – наконец обронил он холодно. – Казнь назначена на завтра, за час до заката. Утром возведете виселицу. У нас нет опыта в таких делах. Все необходимое вам предоставят. Вы не голодны?

      – Благодарим вас, мы уже поужинали, господин комендант, – вставил Каменная Башка.

      – И тем не менее я прикажу принести вам что-нибудь. Этой ночью будете спать в комнате, которую вам укажут. Там в углу поставлены койки.

      И, не глядя на палача и его спутников, он махнул рукой: аудиенция закончена. Определенный в провожатые офицер стал теснить бретонцев к дверям, и они вышли вон.

      20. Господин Гони Монету

      Для ночлега «господам из Бостона», как их в насмешку назвал сопровождающий, выделили комнату, по-видимому служившую складом. Она была завалена мешками с песком и плетеными корзинами-габионами, которые, забив их землей, применяли для сооружения фортификаций вокруг батарей. Еще там громоздились старые колеса от пушек, бухты канатов и мотки веревок. Правда, помимо всего этого добра, здесь имелся стол, а в углу нашлось с полдюжины сломанных коек.

      – Во имя Иль-де-Ба! Хорошо же здесь встречают служителей правосудия! – возмутился Каменная Башка. – Вот уж не ожидал такого холодного приема.

      – А на что ты рассчитывал? – спросил невозмутимый Малыш Флокко.

      – Готов поспорить, на ужин нам подадут пару корок хлеба и сухую треску, об которую зубы можно обломать. Ну и скряги!

      Тут дверь распахнулась, и вошел солдат-инвалид с тремя котелками и бутылкой вина.

      – Вот, стало быть, как здесь потчуют провожатых на тот свет, – укорил его Каменная Башка.

      – Это