Осенние визиты. Сергей Лукьяненко

выдохнул, оседая на кровать. Визитер стоял рядом, все еще держа его за плечо.

      – Я пришел помочь вам, – сказал он. – Дать цель существования. Твой смысл жизни – для всех людей. Ты ведь рад?

      Смысл? Кирилл вздрогнул.

      А какой смысл в его жизни, в тринадцати прожитых годах? Каждый ведь считает себя центром мира. Каждый верит в свою исключительность. Его приятель Максим, учительница литературы, прочитавшая меньше книжек, чем Кирилл, вечно пьяный сосед с седьмого этажа, режиссер с телевидения, решивший заткнуть пустую графу «детские программы» юным поэтом… Они задумываются над тем, для чего живут?

      Может быть, и к ним пришли Визитеры?

      – Остальные? – спросил он.

      – Они тоже хотят дать смысл, – терпеливо объяснил тот. – Но они ошибаются. Я знаю, ведь я – это ты, и даже больше.

      – И чего я хочу?

      Визитер молчал. Когда Кирилл поднял взгляд, он отвел глаза.

      – Многого. Ты можешь стать кем угодно, ты еще не решил. Поэтому победим мы.

      Кирилл осторожно снял его руку со своего плеча. Инопланетянин… Тощий пацан, его собственное отражение.

      – Я человек, – сказал Визитер. – У меня зуб болит, потому что ты боялся идти к врачу.

      – Я не боялся!

      Виз только улыбнулся.

      – Еще я хочу есть. Как и ты.

      Кирилл быстро взглянул на часы. Надо поесть, прежде чем придут с работы родители. Не показывать же им Кирилла-два…

      – Ты сумеешь спрятаться? – на всякий случай спросил он. – Чтобы тебя никто не увидел.

      – Я могу только то, что можешь ты.

      Ужас. Пришелец со звезд, у которого даже штанов собственных не было. Которого придется прятать (где? под кроватью?), украдкой кормить, поражая маму удвоившимся аппетитом… И как долго все это?

      – Как ты… мы… должны победить?

      – Последний оставшийся из Визитеров является наиболее соответствующим данному миру, – скучным голосом сказал Виз. – Соответственно, его жизненные цели должны доминировать. Просто, правда?

      Соответствующий миру? Чем соответствует он, мальчик, когда-то умевший писать стихи? Не умеющий драться, не имеющий родителей-миллионеров?

      – Они не смогут меня уничтожить, – продолжил Виз. – Человеческая мораль осуждает убийство ребенка, значит…

      Кирилл засмеялся, глядя в собственное отражение. Виз не только не умел ничего, что должен уметь любой пришелец со звезд.

      Он еще и ничего не понимал.

      2

      Ирония судьбы – чудо случилось с человеком, не верящим в чудеса. Ярослав смотрел, как его двойник разливает кофе, безошибочно выбрав из четырех пачек самое лучшее – «Маэстро Лоренце». Да, наверное, и он так же морщится, подхватывая джезву с огня…

      – Приходите вы на пляж, а там станки, станки… – задумчиво сказал Слава. – Человеку, который всю жизнь придумывает невозможное, трудно в него поверить.

      – Допустим, я верю. Кто ты?

      Его двойник вздохнул.

      – Ты хочешь правды? Или этикетки?

      – Правды. А этикетку прилепи себе на задницу. – Ярослав посмотрел на оттянутый карман халата. –