Осенние визиты. Сергей Лукьяненко

назад – даже не услышал, как кто-то вошел.

      В двух шагах от него стоял рослый голый мужик.

      Шедченко с трудом подавил гримасу. Ох как не любил он таких вот юродивых, с мычанием слоняющихся по вагонам, ноющих о своих невообразимых бедах и болезнях, сшибающих штуки с сердобольных пассажиров…

      Но этот на попрошайку не походил. Слишком уж крепок, никто такому не подаст. Да и шататься голым по вагонам чревато неприятностями. Псих?

      А хорошее, кстати, зрение у психа. Разобрать в темноте полковничьи погоны…

      – Зажги огонек, – сказал мужчина. Не слишком напористо сказал, но Шедченко почему-то повиновался.

      Язычок пламени затрепетал между ними.

      – Б-блядь… – прошептал Николай.

      Человек с его лицом ухмыльнулся.

      – Полковник, дай шинель набросить. Простывать нам не след, верно?

      – Ты кто такой? – Шедченко стал стягивать незастегнутую шинель, не понимая, почему повинуется этому… этому…

      – Подожди… – Мужчина торопливо надел шинель, аккуратно застегнулся. – Нам сейчас только паники не хватало.

      – Кто ты? – с нажимом повторил Шедченко. Первая оторопь уже проходила.

      – Я – это ты.

      Часть вторая

      Версии

      0 

      Карамазов проснулся разбитым и несчастным. Вчерашний бред лишил его сил… Бред? Если бы. Он получил заказ от Тьмы. Слуга превратился в хозяина, хозяин – в слугу.

      Как все было просто раньше. Странные сны приходили, когда ему требовалось кого-то найти, превращались в легкое, спокойное знание. Он выполнял работу, не особо задумываясь, что помогает ему – интуиция, подсознание или какая-то сила. Мало ли тайн в мире – одни видят чужие болезни, другие предсказывают землетрясения… Он находит клиентов.

      Расплата?

      Илья впервые осознал, что там, за гранью яви, в пророческих снах, выводящих его на жертву, было не только знание. Еще и воля… сломавшая его в доли секунды. Потребовавшая служения. Шесть клиентов…

      Он видел их всех. Как на ладони – шесть фишек, которые надо убрать с игрового поля. Старый еврей… Не им ли заняться первым? Москвич, и сопротивление минимально. Впрочем, и мальчик абсолютно беззащитен…

      Карамазов скривился. Убивать детей – ну и работка. Ему пришлось однажды убрать паренька, сына клиента, уж слишком цепко тот глянул в его лицо. Но тот паренек был постарше, и он напросился сам. Нельзя смотреть в лицо смерти. Запоминать широкие скулы и голубые глаза, поблескивающие от контактных линз.

      А этого мальчика жалко. Хорошо – не девочка, а то ведь, увидев лицо, слишком нежное для пацана, он на мгновение испугался. Хоть этого Тьма не потребовала… спасибо ей.

      Карамазов неохотно заправил кровать. Прошел на кухню, включил газ под чайником, глянул в окно, где под холодной моросью спешили к электричке прохожие.

      Старик и мальчик. Легкая работа. Дальше?

      Он вполголоса выругался.

      Депутат. Да еще не из рядовых… один из самых