Спасибо одиночеству (сборник). Николай Гайдук

ровными, белыми.

      – Неправда.

      – Вы уверены? А почему?

      – Ну, человека сразу как-то видно. Он вдохнул полной грудью.

      – Вот! А говорят ещё, в Якутске солнца нет. А вы? Разве не солнышко? В моем глухом окне.

      Она засмеялась.

      – Вы говорите как поэт. Стихов не пишите?

      – Бог миловал. До последнего времени. А теперь вот, кажется, начну. Хватит быть прозаиком.

      И девушка снова смеялась, ощущая в груди щемящее, жаркое чувство. «Какой хороший! – удивлялась. – Только в супермена зря играет. А вот когда серьёзно говорит, так просто прелесть. Только что-то в глазах у него… Обреченное что-то. Или мне показалось?»

      Они остановились на берегу реки, на пригорке – далеко был виден стрежень, трепещущий стальным сверлом. Выйдя из машины, полюбовались пейзажами, дальше поехали. И настолько всё это было изумительно – Пташка не мог поверить счастью своему. Говорил ей что-то, говорил, а сам спугнуть боялся неосторожным словом. – Лизабэт! А вы музыку любите?

      – Очень. – Вот здорово.

      – Вы к чему это клоните? Он показал глазами вдаль.

      – Может, заедем в общагу? Я гитару возьму.

      – В какую общагу?

      – А вон там, которая вчера горела. Я гитару спасал первым делом.

14

      Дом, где жила она, стоял на окраине города, на берегу спокойного заливчика. Сонная вода под берегом туманилась и нежно розовела от вечерней зари. На ветках деревьев дробинами поблескивали капли недавно промелькнувшего дождика. Дробины те, подрагивая, вытягивались продолговатыми пулями – щёлкали по листьям в тишине, по траве, дырявили мокрый песок. Изредка рыба играла, воду кольцевала, выплёскиваясь на поверхность. В стороне от заливчика проступал силуэт небольшого округлого острова. Баржа виднелась. Лодка. Мачта теплохода, стоявшего за островом, будто бы воткнулась в облака – игольчатая, серебрецом покрашенная.

      Затаив улыбку, Скрипалёв стоял возле окна, любовался пейзажем.

      – Жить бы здесь, не тужить, – вслух подумал.

      Лизавета к нему подошла.

      – Так в чём же дело? Оставайся и живи. – Да? Вот так вот запросто?

      – А что?

      – Ты ж меня совсем не знаешь.

      – Ну, почему? Три судимости, два с половиной побега.

      Они рассмеялись. В обнимку подошли к столу.

      – Мечты сбываются! – прошептал он. – За это стоит выпить.

      – Кто бы спорил, а я так нет…

      Легкое винцо вскружило голову, и Птаха стал дурачиться.

      В спальне на стене висела грозная маска древнего якутского шамана, костюм, пошитый из оленьей шкуры, украшенный бубенцами и разноцветными лентами. Птаха снял костюм со стенки. Прикинул на себя – потом на Лизавету.

      – А пошаманить? – весело спросил. – Слабо?

      – Нет проблем. Только надо бы свет погасить.

      – А как же я увижу?

      – А мы свечки зажжем.

      – Ну, давай, шаманка.

      Пламя нескольких свечей наполнило комнату бликами, таинственными тенями. Дымок и аромат каких-то благовоний заклубился