Орлеанская девственница. Вольтер

великий Михаил

      Извлек ее десницею чудесной.

      И тут же рядом шлем Деборы был,[32]

      Гвоздь, что Сисаре голову пронзил;

      Булыжник, пущенный пращой Давида

      В гиганта отвратительного вида,

      И челюсть та, которую Самсон,

      Когда возлюбленной был продан он,

      Разил врагов с неслыханною силой;

      Клинок Юдифи, дивно заострен,

      Ужасный дар предательницы милой,

      Которым небо за себя отмстило,

      Прервав ее возлюбленного сон.

      Все это видя, Дева в восхищенье

      Стальное надевает облаченье,

      Рукою крепкою схватить спешит

      Наплечник, наколенник, шлем и щит,

      Булыжник, челюсть, гвоздь, клинок кровавый,

      Примеривает все и бредит славой.

      У героини конь обязан быть;

      У злого ль конюха его просить?

      И вдруг осел явился перед нею,

      Трубя, красуясь, изгибая шею.

      Уже подседлан он и взнуздан был,

      Пленяя блеском золотых удил,

      Копытом в нетерпенье землю роя,

      Как лучший конь фракийского героя;

      Сверкали крылья на его спине,

      На них летал он часто в вышине.

      Так некогда Пегас в полях небесных

      Носил на крупе девять дев чудесных,

      И Гиппогриф, летая на луну,

      Астольфа мчал в священную страну.

      Ты хочешь знать, кем был осел тот странный,

      Подставивший крестец свой для Иоанны?[33]

      Об этом я потом упомяну,

      Пока же я тебя предупреждаю,

      Что тот осел довольно близок к раю.

      Уже Иоанна на осле верхом,

      Уже Денис подхвачен вновь лучом

      И за девицей поспешает следом

      Приуготовить короля к победам.

      То иноходью шествует осел,

      То в небесах несется, как орел.

      Монах, как прежде, полный сладострастья,

      Оправившись от своего несчастья,

      Погонщика, посредством тайных сил,

      Без промедленья в мула обратил,

      Верхом садится, шпорит неустанно,

      Клянется всюду гнаться за Иоанной.

      Погонщик мулов и отныне мул

      По ним рванулся и вперед скакнул;

      И дух из грубого такого теста

      Едва заметил перемену места.

      Иоанна и Денис стремятся в Тур,

      Где держит короля в цепях Амур.

      Когда настала ночь, под Орлеаном

      Пришлось им проезжать британским станом.

      Британцы, сильно пьющие досель,

      Храпели, просыпая тяжкий хмель;

      Прислуга, караул – все было пьяно.

      Не слышалось ни труб, ни барабана:

      Тот, поперек пажа разлегшись, спит,

      А этот нагишом в шатре храпит.

      И вот святитель, в справедливом гневе,

      Такую речь нашептывает Деве:

      «Наверное о Нисе знаешь ты[34],

      Который под покровом темноты,

      Сопутствуем любезным Эвриалом,

      Уснувших рутулов разил кинжалом.

      И так же Рес могучий был сражен[35]

      В

32

Дебора – первая из когда-либо упомянутых женщин-воительниц. Иаиль – другая героиня, вонзила гвоздь в голову полководца Сисары. Гвоздь этот хранится в нескольких православных и католических монастырях вместе с ослиной челюстью, которой пользовался Самсон, пращой Давида и мечом, коим знаменитая Юдифь отрубила голову полководцу Олоферну, или Олферну, сперва разделив с ним ложе.

33

NB. Читатель, обладающий вкусом, может заметить, что автор, тоже им обладающий и стоящий выше предрассудков, рифмует всегда для слуха, а не для глаз. Вы у него не встретите рифм: «trône» и «bonne», «pâte» и «patte», «homme» и «heaume». Краткая гласная звучит иначе и произносится не так, как долгая. «Jean» и «chant» произносится одинаково.

34

Эпизод, описанный в «Энеиде».

35

Эпизод из «Илиады».