Питер Пэн должен умереть. Джон Вердон

давала курам что-нибудь лакомое – вдобавок к корму из сельскохозяйственного магазина.

      Более чем консервативный наряд Мадлен напомнил Гурни, что сегодня у нее рабочий день в клинике. Он бросил взгляд на часы.

      – Не опаздываешь еще?

      – Меня Хэл подберет, так что… без проблем.

      Насколько помнил Гурни, Хэл был директором клиники.

      – Почему?

      Она уставилась на него.

      – Ах да, твоя машина в ремонте. Но почему Хэл вдруг?

      – Я упомянула на работе про неполадки с машиной, а Хэл сказал, он все равно мимо едет. А кроме того, если я опаздываю потому, что он опоздал, на кого ему пенять? И кстати об опозданиях – ты же не опоздаешь, правда?

      – Опоздаю? Куда?

      – Да сегодня же. На ужин клуба йоги.

      – Разумеется.

      – И ты не забудешь позвонить Малькольму Кларету?

      – Сегодня?

      – День ничуть не хуже всех остальных.

      С дороги через луг донесся шум мотора. Мадлен подошла к окну.

      – Это он, – беззаботно заметила она. – Мне пора.

      Торопливо подлетев к Гурни, она поцеловала его, одной рукой подхватила с буфета сумочку, а второй – тарелку с хлебом и клубникой.

      – Хочешь, оттащу туда это куриное добро вместо тебя? – спросил Гурни.

      – Нет. Хэл вполне может остановиться на пару секунд у сарая. Я сама их покормлю. Пока!

      Пройдя через холл мимо кладовки, она вышла через заднюю дверь.

      Гурни следил из окна, как блестящий черный «Ауди» Хэла медленно ползет вниз к сараю, заезжает за него ближе к двери и через пару минут снова появляется из-за угла и едет к дороге.

      Было всего пятнадцать минут девятого, а его день уже был отравлен мыслями и эмоциями, без которых он охотно обошелся бы.

      По опыту Гурни было известно: лучшее лекарство от душевной смуты – это начать действовать, двигаться вперед.

      Отправившись в кабинет, он взял дело Спалтеров и увесистый пакет с документами, описывающими путешествие Кэй по системе судопроизводства после того, как ей было предъявлено обвинение, – досудебными ходатайствами, судебными протоколами, копиями иллюстративных материалов обвинения и вещественными доказательствами, а также поданной первоначальным адвокатом рутинной апелляцией по факту приговора. Гурни перетащил это все в машину, поскольку понятия не имел, что именно ему может понадобиться в течение дня.

      Вернувшись в дом, он достал из шкафа простой серый пиджак – тот, из которого почти не вылезал в Эпоху Работы и который после выхода в отставку надевал от силы три раза. В сочетании с темными брюками, голубой рубашкой и ботинками армейского стиля этот пиджак буквально вопил: «Полицейский!» – никакой формы не надо. Гурни подумалось, что в Лонг-Фоллсе это будет нелишним. Оглядевшись напоследок в доме, он снова пошел к машине и ввел в адрес навигатора на приборной доске кладбище «Ивовый покой».

      Через минуту он катил прочь – и уже чувствовал себя гораздо лучше.

      Подобно многим старым городкам, построенным на почти утративших коммерческое значение реках и каналах, Лонг-Фоллс словно бы