По ту сторону Алой Реки. Книга 2. Потерявшие судьбу. Василий Криптонов

не тронь, – тихо сказал он, набычившись. – Какие вопросы – давай на словах порешаем.

      – А чего заволновался-то? – поддел его Сардат. – Боишься, барон твой голодным останется? Или так, по доброте душевной скотину пожалел?

      Страшным усилием Сардат заставил себя отвести взгляд. С каждым словом в душе поднималась черная волна, кипело в жилах черное пламя. «Убей их. Убей их всех!»

      – Люди-то чего? – продолжал бурчать Рэнт. – Ничего ведь не решают. Сказали пастись – пасутся. Давай промеж себя… Вы, это… Мож, на табачок-то не обидитесь? Оно ведь дело-то такое, располагающее.

      Сардат услышал шуршание, почувствовал запах табака и повернул голову. Рэнт как раз ловко сворачивал самокрутку. Почувствовав внимание Сардата, осторожно улыбнулся и протянул тому одну.

      – Вот это от души! – улыбнулся Сардат, почувствовав, как затаилась на время чернота. – Давай уж присядем, коли так.

      Аммит тоже опустился рядом, но от сделанной Рэнтом самокрутки отказался, и баронет закурил сам, сперва чиркнув спичкой для Сардата.

      – Меня Рэнтом звать, – миролюбиво сообщил он. – На барона ишачу. Вот, строго – с рассветом на поля. Есть работа, нет работы – на поля. В бараках народ дуреет, до смертоубийств дело доходит, а тут-то, на волюшке, оно все приятнее.

      – А зачем было их вообще в эти бараки сгонять? – скрипнул зубами Сардат. Все еще жили в памяти слезы и дрожащий голос Ирабиль, которая пересказывала ужасные картины, описанные ей умирающим баронетом.

      – А я тебе, думаешь, знаю? – оживился Рэнт. – Со мной как вышло? Был тут другой барон лет пять назад. Полудурочный. Напились мы с ним однажды вместе, а он меня и обратил за каким-то интересом.

      – Барон напился с человеком? – переспросил Аммит. – Весело тут у вас.

      – У-у-у! – махнул рукой Рэнт. – Тут чего только не было! Так вот, барон этот меня прикармливал чуть-чуть, а потом попался на охоте – ну и пожгли его свои же. А мне что делать? Пошел на поклон к графу. Тот мурыжил-мурыжил, уж как только в глаза не плевали. Я думаю, сказал бы хоть слово поперек – прибили бы. А я овечкой прикинулся и только блею. Ничего, мол, не знаю, дайте работу какую.

      Рэнт говорил быстро, взахлеб, словно торопясь оправдать себя прежде, чем догорит самокрутка. Сардат молча слушал, наслаждался ароматным табаком, даже глаза прикрыл.

      – Ну а тут оказалось, что я как бы единственный наследник того барона. Вот и дали мне его единственную деревню. Ну как – деревню? Так, полтора пьяных мужика на сеновале и половина бабы с четвертинкой хворого ребенка. Послали туда, велели восстание поднимать. Я, честно, даже понять не успел, чего толком делать-то. Забор поставил, дверь одной вдове починил – а тут налетели свои же. Новый король, кричат. Всех, говорят, в город. Меня сгоряча чуть не прибили, когда с ними рядом пошел, потом признали за своего. Ну вот и началось. Думаешь, спрашивал меня кто? Вот, как те же люди, и мыкался от одного хозяина к другому. Потом у Модора закрепился.