Полёт в Чаромдракос. Наташа Корсак

объясни наконец, где мы и зачем ты завязала мне глаза? – увидев приближающуюся ко мне бабулю, спросила я.

      – Ну, не всё же сразу. Боюсь, если бы ты увидела своего «тайного летуна», то выпрыгнула бы из коляски раньше, чем мы сюда добрались. Ах, да! Мы в Булонском лесу! В одном из самых чудесных мест города.

      – Но я думала, мы отправляемся на Елисейские Поля или, в крайнем случае, к Эйфелевой башне.

      – Скучнейший туристический маршрут, – всплеснула руками Камилла. – Башня от нас точно никуда не убежит, а вот в театр мы можем опоздать! Луи, ты ведь не забыл билеты? – обратилась Камилла к моему чижику.

      – О, что ты, Камилла! Вот они, три штуки, – отрапортовал Луи и деловито протянул ей три дубовых орешка.

      Не успела она взять их, как мы услышали:

      – Так-так-так! Кто-кто-кто у нас здесь?

      Сказать, что я не поверила своим глазам? Но нет, не скажу! Уже… поверила. Из-за цветочных кустов, браво чеканя шаг, расправив радужным веером свой королевский хвост, к нам приближался огромный павлин. На голове он важно нес жандармскую фуражку цвета предгрозового неба, а в клюве сжимал длинный березовый прут.

      Вид у павлина был угрожающим. Ещё чуть-чуть, и он бы набросился на нас и поколотил! Но, увидев Камиллу, этот суровый сторож мигом выплюнул прут. Птах был смущен – к его щекам подкрался румянец. Он приставил крыло к сбившейся набок фуражке и галантно обратился к моей бабуле:

      – Прошу прощения, мадам Штейн! О, как я мог не узнать вас?! Думал, какие-то чужие люди расхаживают здесь в запретное для них время! Ещё раз глубочайший пав-пардон! Пав-пардон!

      – Ничего, месье Паф-паф, – протянув ему руку для приветственного джентльменского поцелуя, сказала Камилла. – У вас такая тяжелая работа. А я так давно не заходила, немудрено, что вы позабыли меня.

      – Ну что вы! Как забыть! – кокетливо захлопал крыльями местный страж порядка и легонько приклюнул изящную кисть её лебединой руки.

      – Я правильно поняла: для людей лес уже закрыт? – шепотом уточнила Камилла.

      – Да, да! Всё, как и прежде! Как и в те добрые времена, когда вы, непревзойденная мадам, давали нам свои концерты… – вздохнул Паф-паф и затараторил с нарастающей радостью: – Каждый день, когда две сумеречные восьмерки сходятся…

      – Лесные ветры: Нордин, Сюдин, Еудин и Эстин – пускаются в пляс, намекая всем гостям рода человеческого и каждому из них лично, что пора покинуть лес Булонский, дабы освободить место чудесам мира звериного, – продолжила Камилла. – О, да, месье Паф-паф! Значит, мы вовремя. Ни одной человеческой души. Как же я по вам соскучилась.

      – А кто это с вами? – уставился на меня пернатый жандарм. – Чижа-то я приметил прошлой ночью. Он прилетал за билетами в театр. Белки-то его прежде не видели, поэтому и позвали меня. А он как немой. Не по-нашему это. Пришлось его немного разговорить прутиком.

      – Вы что, побили Луи? – закричала я.

      – Нет, он не бил! – встал на защиту жандарма сам Луи. – Пощекотал немного. А тут оказалось, что у меня и голос есть! Или с перепугу, может, заговорил я. В общем, раньше я и не знал, что могу с другими людьми на равных болтать! Волшебный прут какой-то!

      – Не какой-то,