Полёт в Чаромдракос. Наташа Корсак

чешется, – виновато улыбнулась панда.

      Глядя на меня, сидевшую в окружении обезумевших от нежности медведей, Камилла рассмеялась, да так заразительно, что и я не удержалась. Затем я принялась начесывать отъевшееся пузо ленивой панды, а она деловито разлеглась на мне и только покачивала ножкой. Мне казалось, что это веселье могло длиться бесконечно. Но вдруг я услышала…

      «Тум-м-м! – раздалось где-то далеко и в то же время близко. – Тум-м-м». От страха я ахнула и прижала к себе плюшевого медведя. Тяжелый, густой звук вновь эхом разлетелся по улице и предупредительно прыгнул в наше окно.

      – Ну что ж, Рози, нам пора, – спокойно сказала Камилла.

      – К-ку-куда? – еле произнесла я и шепотом добавила: – Что это за звук?

      – Понимаешь, Рози, я слишком слаба, чтобы спустить тебя на улицу. Считай, что это твое личное такси на сегодня, – улыбнулась мадам Штейн.

      Медведи быстренько засобирались. И, откланявшись, ускользнули в свою спальню. Луи преподнес мне куртку, кепи и зонт. И, усевшись на мои колени, как в тепленькое гнездо, сказал:

      – В потрясное местечко отправимся!

      И всё-то он знал, только подумала я, как внезапно на моих глазах оказалась шелковая повязка. Я попыталась снять её, но Камилла, завязывая третий узелок, уверила:

      – Рози, для первого раза так надо, поверь. И не кричи. Хорошо?

      – Хорошо, Камилла, – произнесла я и на всякий случай сильнее одной рукой вцепилась в коляску, а другой обняла Луи.

      «Тум-м-м! Бу-у-ум…» – ещё раз услышала я и почувствовала, как в распахнутое окно влетело нечто сверхскоростное, будто гоночный автомобиль или метеор, но в то же время пыхтящее, как запыхавшийся бульдог.

      Вжихь-вжухь! «Нечто» мастерски подхватило меня и покачало в воздухе, одобрительно фыркнув.

      Сойки бы так себя не вели! Те работают стаей, а «нечто» схватило меня в одиночку и даже не пискнуло! Но тут зазвучал низкий, хриплый голос. Незнакомое существо полушепотом обратилось к Камилле:

      – C'est Rosie? Eh bien, où allez-vous?[22]

      – Dans bois de Boulogne[23], – ответила Камилла.

      – Pourquoi est-ce que tu lui as bandé ses yeux? C'est terrible[24], – засопело «что-то».

      – A toute chose sa saison. Et d'ailleurs… elle peut prendre peur,[25] – не сдерживая смешка, сказала мадам Штейн. – Ne sois pas folle et vole doucement s'il te plaît[26].

      «Нечто» громко вздохнуло и, перестав раскачивать коляску, подтянуло меня своими лапами или щупальцами ещё ближе к себе, так что моя макушка уперлась во что-то твердое и холодное. Я, стиснув зубы, стала молиться святой Женевьеве. Но невидимое чудо обратилось ко мне и уже не шепотом:

      – Sainte-Geneviève a déjà beaucoup de choses à faire. Tu peux faire tes prières à moi, ma fille![27] – рассмеялось оно, и мы вылетели из окна.

      Мое желание сорвать с глаз повязку переливалось через хрупкие границы моего же терпения. Страх и любопытство боролись в моей голове на равных. Мы летели молча. И я уже никому не молилась. Интересно, что подумают люди, если увидят над своими головами летящую в коляске девочку? Хотя однажды маман сказала, что в Париже всё возможно. Правда, тогда она имела в виду свою возможную

22

Это Рози? Очень приятно. Ну, и куда вы направляетесь? (фр.)

23

В Булонский лес (фр.).

24

Почему ты завязала ей глаза? Это ужасно (фр.).

25

Всему свое время. К тому же… она может испугаться (фр.).

26

Не сходи с ума и лети осторожно, пожалуйста (фр.).

27

У святой Женевьевы и без тебя много дел. Помолись лучше мне, девочка! (фр.)