Под чужим знаменем. Игорь Болгарин

что-нибудь?

      И взволнованно, словно обличая кого-то, Волин начал говорить сначала тихо, а потом, распаляясь, все громче:

      – Дребедень какая-то. В духе «Графа Монте-Кристо» или еще чего-то. И я подумал вдруг: а может, в этой самой революции и во всем этом есть какой-то биологический смысл? Как в браке дворянина с крестьянкой, чтобы внести свежую струю крови!.. Мы ведь вырождаемся… Я бы даже сказал – выродились. Инстинкт самосохранения и тот отсутствует. Спокойненько так ждем смерти. Как скот на бойне… Что вы?

      – Я слушаю, – безразличным тоном сказал Кольцов.

      – В какой-нибудь азиатской стране всю эту вакханалию прихлопнули бы за неделю. Ходили бы по горло в крови, но прихлопнули бы. А мы… – И в голосе Волина зазвучала неподдельная, уничижительная горечь.

      – Я не знаю, что можно придумать в нашей ситуации, – приподнявшись на локте, тихо сказал Кольцов. – Однако, ротмистр, я думаю, что законность в России скоро восстановится. И вы сможете, вернувшись домой, жениться на крестьянке. Для оправдания вашей идеи.

      Оказалось, что их разговор слышали все. Кто-то не выдержал, засмеялся.

      – Браво, капитан! – поддержал полковник Львов.

      – Недобрая шутка, капитан, – сухо сказал Волин и с вызовом добавил: – Но ей-богу, если бы случилось чудо, нет, если бы это помогло чуду и нам бы удалось спастись, ну что ж, я согласен жениться на крестьянке.

      Проскрипела над их головами ляда, и в светлом квадрате появилось заспанное лицо охранника.

      – Эй вы, там! Держите!.. – с равнодушной ленцой предупредил он.

      И сверху вниз поплыло ведро с болтушкой. Капитан Ростовцев подхватил его, поставил посреди темницы.

      – Прошу к столу, господа!

      «Господа» не заставили себя упрашивать. Уселись мигом вокруг ведра. На ощупь опускали в ведро ложки, ели.

      – Кухня шеф-повара «Континенталя» дяди Вани, – кисло пробормотал поручик Дудицкий, брезгливо помешивая ложкой в ведре.

      – Я в Киеве предпочитал обедать в «Апполо», – подал реплику Волин. – Там в свое время были знаменитые расстегаи.

      – Что-то сейчас там, в нашем Киеве, – задумчиво произнес полковник Львов.

      – «Товарищи» гуляют по Крещатику, – сказал капитан Ростовцев так, чтобы слышали красные командиры. – Красные командиры едят в «Апполо» кондер с лошадиными потрохами…

      – Я не о том. У меня в Киеве сестра. К ней должны были приехать моя жена с сыном, да вот не знаю, добрались ли… – Полковник не закончил фразу: снова заскрипела ляда и в проеме появилось несколько раскрасневшихся от выпивки лиц.

      – Пожрали?.. Все! Вылазь! Вышло ваше время!..

      Они по одному вылезли из подвала и, ослепленные после темноты, остановились у широко открытой двери амбара, не решаясь выйти на улицу, залитую ярким солнечным светом.

      Все они были босые, без ремней, в выпущенных наружу рубахах и гимнастерках.

      Мирон пошел вперед, за ним двинулись пленные. Слева и справа от них настороженно шагали с обрезами в руках