Четыре месяца темноты. Павел Волчик

Потоп случился два дня назад, мало того, что вы на день позже пришли знакомиться с порученным вам классом…

      «Только не оправдывайся, парень, это будет ошибкой», – подумал Штыгин.

      Он взглянул на молодого человека, худого, спокойного, положившего локти на стол и кивающего на голос завуча.

      «Слушает. То ли ещё недостаточно её знает, то ли хорошо воспитан. Излишне хорошо».

      – Что это за девочки? Что вам о них известно?

      – Не очень много. Вы же знаете, что я здесь недавно.

      – Пора включаться в режим. Как они учатся?

      Озеров горько усмехнулся и показал какую-то бумагу. Завуч заёрзала в кресле:

      – Подайте очки, Роман Андреевич! Вон они, возле карандашей. Хм… Круглые отличницы? – задумчиво произнесла Маргарита Генриховна, глядя в бумажку, – если бы я знала… Ну, это многое меняет. Урона они не нанесли… К тому же после моего визита они должны были многое понять…

      – Оценки тут совсем ни при чём, – Озеров пытался подобрать нужные слова. – Да, конечно, Кулакова и Карманова признались сами… До них дошло. Но я не исключаю, что будет нечто новое в том же роде…

      Маргарита Генриховна собралась возразить. Но в кабинет вошла секретарь и быстро шёпотом произнесла:

      – Звонят из района, срочно.

      Завуч пулей вылетела за дверь, бросив на ходу:

      – Никуда не уходите. Особенно вы, Роман Андреевич!

      Посидели в благословенной тишине.

      – Ну и как оно? – поинтересовался Штыгин.

      – Потопы и драки, – ответил Кирилл, оперев голову на ладонь и слабо улыбнувшись.

      «Ещё совсем юный, – подумал Штыгин, глядя на него. – Они послушают мужчину, но не станут слушать мальчика».

      – После армии я думал, что стал взрослым, – признался Роман Андреевич, – а повидал я там всякого, уж поверь. Но работа в школе малость изменила мои взгляды. Это понимаешь не сразу, а день за днём, год за годом. Ребятки шлифуют так, как не сможет ни один прапорщик. Так что будет несладко. Но есть у меня одно верное средство. В зале я вешаю боксёрскую грушу. Иногда здорово помогает. Так что если понадобится лекарство – приходи.

      – Думаю, не понадобится, – смутился Озеров. – Но за предложение спасибо. Пока всё это лишь небольшие проблемы…

      – Небольшие проблемы? Только не в школе. Здесь не бывает маленьких трагедий. Они такими, может быть, кажутся. Кто из них будет президентом, кто разработчиком нового оружия или искусственного интеллекта, кто дипломатом? Кем бы они ни стали, в какую бы важную броню ни вырядились, какой бы галстук ни надели, школьные годы так глубоко отпечатаются в каждом, что они не смогут не вернуться к опыту самых больших страхов и радостей. Посмотри, сколько профессий, сколько сильных мира сего, сколько упавших на самое дно – и всех связывает одно: школа. Не политика, не мировые финансы, не торговля, а одинаково лихое для всех детство в стенах общеобразовательных учреждений. Видишь ли, это невежды говорят: «мальчишки