Преступление отца Амаро. Жозе Мария Эса де Кейрош

в Коимбре. Хотя в браке следует ценить выше всего не богатство, а другие блага, я считаю, однако, важным для будущего, чтобы вы, мой дорогой сын, – знали об этом обстоятельстве. Продолжайте итти по пути добродетели и верьте, что наша святая профессия дает истинное счастье, когда мы понимаем, какой бальзам вливает в душу служение Богу. Затем прощайте, мой дорогой сын и молодой коллега. – Лизет.

      P. S. Фамилия мужа вашей сестры – Тритозо».

      Через два месяца по получении этого письма Амаро получил приход в местечке Ферао, в горах, и пробыл там от октября до весны. Это был маленький поселок, где жили одни пастухи. Амаро провел зиму в безделье, зевая у камина и прислушиваясь в завыванию ветра. Весною он написал сестре, жалуясь на бедность; та прислала ему двенадцать золотых на поездку в Лиссабон для хлопот о переводе в другой приход. Амаро немедленно отправился в путь. Свежий горный воздух благотворно подействовал на его здоровье; он окреп, загорел и стал держаться прямее.

      По приезде в Лиссабон он разыскал тетку. Она сильно постарела и стала ханжею (хотя продолжала пудриться), и потому приняла Амаро с радостным благоговением.

      – Как ты похорошел! Господи, как ты изменился.

      Амаро отправился на следующий день к отцу Лизету, но тот находился в отъезде. Тогда Амаро вспомнил про младшую дочь маркизы дону Жоанну, вышедшую замуж за графа де-Рибамар, влиятельного человека, который занимал уже два раза пост министра внутренних дел и много работал на пользу отечества.

      Амаро подал прошение о переводе в другой приход и пошел к графине де-Рибамар. Когда он явился, у подъезда, ее ждала карета.

      – Её сиятельство уезжают сейчас, – сказал ему лакей в белом галстухе, ожидавший выхода своей госпожи.

      В это время двери распахнулись, и на улицу вышла дама в светлом туалете. Это была высокая, худая блондинка с большим носом и в золотых очках.

      – Вы не узнаете меня, графиня? – спросил Амаро, почтительно кланяясь и держа в руке шляпу. Я – Амаро.

      – Амаро? – повторила она, словно припоминая, кто это. – Ах, Господи, это вы! Я не узнала… Вы теперь взрослый. И как переменились! Вы живете в Лиссабоне?

      Амаро рассказал о своей жизни в Ферао и о бедности в приходе.

      – Я приехал хлопотать о переводе, графиня.

      Она слушала его, опираясь на светлый, шелковый зонтик. Амаро чувствовал, что от неё пахнет рисовою пудрою и чистым батистом.

      – О, не беспокойтесь об этом. Мой муж замолвит за вас слово. Я берусь устроить это. Зайдите ко мне на этих же днях. Постойте-ка, когда я буду дома?.. Завтра я еду в Синтру. В воскресенье мне неудобно… Лучше всего, если вы придете утром ровно через две недели.

      Она подала ему руку в шведской перчатке, побрякивая золотыми браслетами, и села в карету.

      Амаро стал ждать. Время было летнее, жаркое. Утром он служил обедню в церкви Св. Домингоса, а днем лениво бродил по комнатам или валялся в халате и мягких туфлях. По вечерам он ходил иногда прогуляться,