Кошки-мышки (сборник). Вера Каспари

ведь многие обрадуются, узнав, что я жива. Есть люди, которым нужно обязательно об этом сообщить.

      – Послушайте, вы единственная, кто может помочь раскрыть это преступление. Лора Хант должна найти человека, который пытался убить Лору Хант. Ну как, согласны?

      Она протянула мне руку.

      Наивный простак, я пожал ее и поверил.

      Глава 4

      Было почти шесть часов, когда я отметился у стойки регистрации в клубе. Решив, что для сегодняшней работы мне понадобится свежая голова, попросил разбудить меня в восемь. Все два часа мне снилась Лора Хант. Сновидение менялось раз пять или шесть, однако суть оставалась: Лора была недосягаема. Едва я подходил ближе, она растворялась в воздухе. Или убегала. Или запирала дверь. И каждый раз я просыпался, ругая себя за то, что позволяю сновидению ввергать меня в ужас. Время шло, я боролся с кошмарами, и в конце концов они заслонили реальные события этой ночи. Раз за разом я просыпался в холодном поту и все сильнее верил, что Лора мертва, а наша встреча у нее дома мне только пригрезилась.

      Когда позвонил дежурный администратор, я вскочил так быстро, словно под моей кроватью разорвалась бомба. Измученный, с больной головой, я клялся, что больше никогда не буду пить итальянское вино. Возвращение Лоры Хант казалось настолько нереальным, что я даже засомневался: стоит ли сообщать о нем в управление. Я напряженно вглядывался в окружающие меня предметы, стальные конструкции стульев и письменного стола, коричневые шторы на окнах, трубы на другой стороне улицы. Вдруг мой взгляд упал на бюро. Рядом с бумажником и ключами виднелось красное пятнышко. Я буквально выпрыгнул из кровати. Это был отпечаток губной помады на носовом платке, который я давал Лоре. Стало ясно, что она действительно жива.

      Я потянулся к телефону, но вспомнил, что сам велел ей не отвечать на звонки. И вообще, она, скорее всего, еще спит и вряд ли обрадуется, если какой-нибудь балбес позвонит ей в столь ранний час.

      Придя на работу, я напечатал на машинке отчет, поставил печать и подшил к делу. Затем пошел к заместителю комиссара Преблу.

      Каждое утро я заходил в его кабинет, чтобы доложить о ходе расследования по делу Лоры Хант, и каждый раз он повторял одно и то же:

      – Продолжайте, дружище, продолжайте. Надеюсь, вы поймете, что это убийство вполне соответствует вашим талантам.

      Я смотрел на его пунцово-красные щеки и едва сдерживал желание врезать ему как следует. Наши интересы не совпадали: я был человеком комиссара и самым рьяным сторонником прогресса в нашем управлении, а заместитель комиссара Пребл представлял противоположный лагерь.

      Когда я вошел в кабинет Пребла, он, как обычно, устроил мне разнос. Я не успел ничего сказать, как он начал:

      – Вы хоть представляете, во сколько обходится управлению это дело? Я послал вам служебную записку. Вы уж поднажмите, иначе придется задействовать кого-то, кто разбирается в расследовании убийств.

      – Нужно было подумать об этом с самого начала, – сказал я, не желая показывать, что давно понял его тактику. Он ждал, когда я зайду в тупик, чтобы потом выставить меня дураком и передать дело