Мой Ванька. Алексей Лухминский

что у тебя теперь есть Даша и Серёжа?

      – На всех хватит, не волнуйся, – бурчу я.

      – Нет, Сашка… Я буду учиться вечером, а днём буду работать! Я найду работу!

* * *

      – Саша, – завотделением останавливает меня в коридоре. – Сергей Петрович хочет с вами встретиться и поговорить о ваших успехах.

      – Да какие там успехи! – машу я рукой.

      – Вы неправы. Если поставить опыт на двух пациентах, где одного оставить контрольным, то есть лечить его традиционно, а другого будете лечить вы, сроки и качество исцеления будут в вашу пользу. Я исподволь сравнивал.

      – Юрий Степанович! Теперь я отвечаю вам как представитель точных наук, то есть как инженер. Опыт, о котором вы говорите, в любом случае будет, если хотите, нестрогим. Разные организмы, разное течение болезни. Для большей строгости вам пришлось бы взять двух клонов.

      – Знаете, Саша, вы рассуждаете, как учёный, – он говорит задумчиво, – Может, поэтому мне с вами и интересно. Но всё-таки найдите время и позвоните ректору.

      А что я, собственно, сделал в этой больнице? Если честно признаться, то у Кирилла Сергеевича мне было интереснее, потому что там были разные случаи и обстановка была доброжелательная. Здесь я тоже работаю увлечённо, и кажется, мои пациенты относятся ко мне очень тепло, но не могу понять, чего тут не хватает. За почти пять месяцев работы я всерьёз попользовал только шестерых. Остальные были как-то не так… Правда, результаты, наверное, неплохие. Даже тот самый охранник, которому я лечил простуду, долго жал мне руку и говорил, что практически сразу поправился. Но всё равно…

      В кабинете Сергей Петрович предлагает сесть за отдельный стол.

      – Это чтобы мы не разговаривали как начальник с подчинённым, – поясняет он. – Должен вам сказать, Саша, что я распорядился докладывать мне о ваших делах. Поэтому наслышан. Всё на «отлично» – это прекрасно! Мне даже рассказали, как вы мучили вопросами вашего преподавателя по травматологии.

      – Извините… Мне было очень интересно.

      – Так это же и хорошо! Повторяю: если хотя бы половине наших студентов было интересно так, как вам, у нас были бы лучшие в мире врачи. Короче – так держать! Кстати, на Николая Васильевича вы тоже произвели впечатление.

      – В пульмонологии?

      – Да. Не хотите поменять специализацию? – ректор, шутя, хитро прищуривается.

      – Знаете, если я пациенту для лечения буду предлагать спать с собой в обнимку, то думаю, меня неправильно поймут.

      Сначала смеёмся вместе, а потом Сергей Петрович становится серьёзным.

      – А вот с этого места прошу поподробнее.

      Рассказываю, как лечил Ваньку своим полем, лёжа с ним рядом. Рассказываю про маленького Вовку. Про свои умозаключения на эту тему.

      – Слушайте, опять вы меня удивляете. А Ваня – это тот, о ком писал Кирилл?

      – Да, это он, мой сводный брат по отцу.

      – Ну и как он сейчас себя чувствует?

      – По здоровью – нормально. Снова гантели стал таскать, а вот с его настроением – проблема. На