Девушка из чернил и звезд. Киран Миллвуд Харгрейв

домов, качавшихся под ветром, как деревья. Теперь они уже были деревьями, и Па протягивал мне руку с красной ладонью, а в кровавом месиве на груди спутались кожа и перья, черные перья, как те вороны, которых ловил Пеп.

      Мое сердце…

      Я видела сон. Па шел мне навстречу, и лицо у него было спокойное и пустое. Я оторвалась от горячей земли и потащилась назад, прочь от него, вдоль вытянувшихся в линию деревьев, прочь из сна.

      Что-то тянуло меня за волосы. Мисс Ла. Я открыла глаза, и она громко и возмущенно закудахтала и принялась носиться кругами. Я лежала на полу в кабинете. Пеп сидел у порога, с опаской наблюдая за мной. Но Па, где он?

      Я взглянула на свои пальцы, и сердце заколотилось в груди. Пятно. Темно-красное пятно. Я медленно поднялась. Комната накренилась. Болело плечо. Пошатываясь, я прошла по дому, заглянула в кухню и сад, где на кусте табайбы Габо только-только появились похожие на звездочки цветочки. Мисс Ла и Пеп следовали за мной, но Па нигде не было.

      Улица по-прежнему выглядела пустынной. Я держалась за дверную ручку, как будто земля была океаном, и отпустить ручку означало утонуть. В ушах снова стучало, и этот стук перекрывал жужжание насекомых и пронзительные крики воронов.

      – Сюда, – я едва не подпрыгнула от неожиданности. – Иза, сюда.

      Через щель в ставнях выглядывала Маша. Я отпустила дверную ручку и на деревянных ногах пересекла улицу.

      Маша торопливо закрыла за мной дверь.

      – Что ты делаешь там, одна?

      – Па, его нет дома. И я не могу его найти, а на столе кровь… – Все это вылетело из меня само собой. Я протянула руку. Она дрожала, хотя я и приказала ей не дрожать.

      – Иза, дыши.

      Маша вытерла мне слезы и подвела к стулу. Потом разогнула мои сжатые пальцы, принесла с плиты миску с теплой водой и, смочив тряпицу, принялась оттирать пятно. Задняя дверь была открыта, и с пыльного двора тянуло легким ветерком.

      – Это не кровь, – сказала Маша, хмурясь от усердия.

      – Что?

      – Это не кровь. Видишь? Я скребу, а оно не отскребается.

      И действительно, пятно оставалось ярко-красным.

      – Но если не кровь, то что тогда?

      Маша пожала плечами.

      – Чернила, надо думать.

      – А где Па?

      Из-за заднего порога донесся голос. Щурясь от солнца, я присмотрелась и разобрала на ярком, слепящем фоне силуэт широкой спины.

      Пабло.

      – Я видел, как он шел к рыночной площади. Живой и здоровый, только как будто испуганный. – Голос Пабло звучал не по-мальчишески звонко, но по-взрослому глубоко и даже с хрипотцой, как будто обламывался по краям.

      Маша укоризненно поцокала языком.

      – Так почему раньше не сказал?

      Я с усилием сглотнула.

      – А куда он шел?

      – Наверно, решил забрать тебя из школы, когда услышал, что случилось.

      – А что случилось?

      – Так ты еще не знаешь? – негромко спросила Маша.

      Я покачала головой.

      – Может, нам лучше подождать, пока твой папа вернется… – сказала Маша.

      – Нашли тело, – сказал Пабло.

      – Пабло! –