Во имя отца и сына. Светлана Чуфистова

разорваться от возмущения. «Да как он смеет!»

      – А ну, ступай сюда! – крикнул парень приказчику из окна.

      Тот, обернувшись на зов, немедленно устремился к молодому хозяину, и уже через минуту стоял перед ним. Средних лет, бородатый отцовский угодник.

      – Ты за что её ударил, сволочь! – взревел Жорка отчаянно – Кем ты себя возомнил?! – отвесил он наглецу оплеуху.

      – Георгий Кондратьич, с нимя иначе нельзя – стал юлить хвостом одноглазый. – Это ж никакого капиталу не напасёшься. Да и папаша ваш гнать их в три шеи велел…

      – Это я тебя прогоню, пёс! – не унимался Георгий – Это ты у меня капиталу не напасёшься, по миру пойдёшь! – продолжил он орать на приказчика и вновь приложил его по лицу.

      – Бей его курву! – вдруг услышал Жорж у себя за спиной пьяный голос отца – Наподдай сучьему выродку!!!

      Георгий обернулся. Мартынов старший подошёл ближе и ухватил слугу за ухо.

      – Слюнтяй! – рявкнул он на сына – Бить надо, чтоб до самых потрахов, до крови поганой!!! – трубил он на весь дом, продолжая таскать скулящего холопа – Да, Филиппка?! Деньжат то много у меня своровал?!

      – Какие деньжата, батюшка кормилиц? – взмолился приказчик – Верой и правдой всю жисть вам служу…

      Хозяин опустил свою руку.

      – Пошёл вон! – рявкнул он грубо и, доковыляв до дивана, повалился на него – Да голодранцев смотри там гони! А не уйдут, передай, собак на них не пожалею! – захрапел Мартынов старший.

      Филиппка тотчас исчез. А Георгий только теперь заметил в дверях своего гостя, о котором совсем позабыл.

      – А ты чего здесь? – сказал он недовольно упитанному чернявому барчуку, его ровеснику – Я велел тебе в библиотеке дожидаться – буркнул Жорка.

      – Так я тут услыхал – ответил гость невпопад и восхищённо посмотрел на спящего. – Какой у тебя папаша всёж-таки! Силища!

      Георгий глянул на родителя тоже. Потное, одутловатое, жадное до денег, не ведающее ни жалости, ни сострадания животное. Яркий представитель всесильных мира сего.

      Как же ему хотелось его сейчас убить…

      Жорка сплюнул и отошёл в сторону.

      ***

      Ссоры в починке крестьянском бывали не редки. Почитай каждый день. То соседи меж собою скарб не поделят, то бабы, какого мужика, а то и муж супружницу свою вожжами угостит. Эка невидаль! Но такое здесь случилось впервые…

      На крики сбежалась вся деревня, и теперь двор Казаковцевых и улица напротив дома напоминали Костику растревоженный кем-то улей с пчёлами.

      – Ты говори, говори, да не заговаривайси, поскудник! – орал Тимофей что есть мочи – С Павлом он собралси, железну дорогу строить! Да до Павла тебе как до второго пришествия! Кто Тоньку обрюхатил, сказывай курва!!!

      Над головой Егорши просвистели возжи. Тётка Евдокия, мать беременной, вцепившись в его рыжие волосы, висела на нём и истошно выла. Дядька Захар таскал за косу бедную Тоньку.

      – Ишь ты, железнодорожник хренов, сбежать