Во имя отца и сына. Светлана Чуфистова

стал красочно описывать свой завод и удивительную печь. Митька же с трудом представлял всё то, о чём говорил его друг. Он и завода то никогда не видел. Зато парень вспомнил свою русскую печку дома, когда они с сестрёнкой забирались на неё в морозы, грелись и рубились на щелбаны в кости. Сестра, боевая девчонка, удачлива, и Митрий постоянно проигрывал ей, за что и получал хорошую порцию щелчков в лоб.

      – Да ты не слушаешь меня совсем – обиделся на друга Стёпка.

      – Нет, нет мне очень даже интересно – соврал товарищу Митька.

      – Ну а теперь ты расскажи что-нибудь о себе…

      – А что рассказывать то, окончил школу в соседней деревне, работал в колхозе, а кода восемнадцать стукнуло, на фронт пошёл. Ты знаешь, я б и раньше сбежал да мать не дала. Уцепится, бывало, в меня и кричит: «Митенька, родненький не пущу! Чего хошь со мной делай, не пу-щу!…» Ну что мне оставалось…

      У Митяя навернулась слеза, которую он незаметно смахнул.

      – А как ты мыслишь, война скоро закончится? – не унимался с расспросами Стёпа.

      – Думаю через год или два…

      – Плохо. Сколько ещё народу поубивают эти фашисты проклятые. И как только земля их носит?

      Митька пожал плечами.

      – Видимо носит…

      – Они все сволочи и мерзавцы. И нет им прощения. Все равно правда на земле восторжествует. И мы с тобой до этого ещё доживём.

      Сзади к друзьям-неразлучникам незаметно подобрался «Тетеря» – Витька Тетерин.

      – Ага, голубчики, развлекаетесь?! – выкрикнул он.

      Митька от неожиданности вздрогнул и поднял глаза. А прыщавый Витёк, как ни в чём не бывало, подхватив грязный клубень, лихо подбросил его в потолок.

      – А прыжки то отменили! – улыбнулся счастливый парень – Погоды нет, говорят, нелётная погода то. Завтра прыгать будем…

      «Вот и всё» – подумал про себя Митрий и в глазах у него потемнело.

      ***

      Она приближалась к нему всё ближе и ближе, эта огромная куча снега…

      – Ааа! – орал он во всё горло, падая вниз со скоростью ракеты – Ааа! – проносилась перед глазами вся его недолгая жизнь – Ааа! – наконец-то плюхнулся Митька в сугроб всем телом своим не могучим по самые так сказать уши, окончательно потеряв всякий ориентир на местности от ужаса.

      – Вот это да!!! – вынырнул он весь белый, как только стропы опустившегося парашюта дёрнули его – Вот это да!!! – вскрикнул Митяй от восторга и побежал что есть мочи по полю подгоняемый ветром за тянущим его куполом.

      Наконец он остановился, и, усевшись на снег прямо пятой точкой, стал вспоминать всё, что с ним произошло в последние несколько часов в мельчайших подробностях.

      Сегодня он сделал свой первый прыжок, спустившись оттуда, где плывут сейчас облака и летит эта прекрасная птица, запрокинул Митька голову к небу. А главное то, что он вообще это сделал!

      – Ну как бойцы, страшно вам? – спрашивал в самолёте всех старшина Фролов.

      – Нет! – хорохорился каждый.

      «Да уж,