Электрическое тело пою! (сборник). Рэй Брэдбери

вечер, часов на восемь? К тому времени леди Килготтен будет благополучно доставлена в отель в Дублине. Я не хочу, чтобы она раньше времени узнала, что ее дом перестал существовать.

      – Господи, вы настоящий христианин, – пробормотал Риордан.

      – Ну, не будем грустить, – сказал старик. – Я считаю, что это уже в прошлом, а я никогда не думаю о прошлом. Джентльмены…

      Он встал. И, как слепой пастух-святой, вышел в коридор вместе со стадом, которое двинулось вслед за ним.

      Уже почти подойдя к двери, лорд Килготтен увидел что-то краем своего усталого глаза. Он повернул назад и в задумчивости остановился перед большим портретом итальянского аристократа.

      И чем больше он на него смотрел, тем сильнее становился тик, а его губы начали беззвучно шевелиться.

      Наконец Нолан спросил:

      – Ваша светлость, в чем дело?

      – Я тут подумал… – наконец отозвался лорд, – вы ведь любите Ирландию, не так ли?

      – Видит Бог, да! – сказали все. – Разве нужно спрашивать?

      – Как и я, – мягко продолжал старик. – А любите ли вы в ней все, землю и ее наследие?

      – Тут тоже не может быть никаких сомнений, – заявили посетители.

      – Я беспокоюсь о подобных вещах, – сказал его светлость. – Это портрет кисти Ван Дейка. Очень старый, очень хороший, очень важный и очень дорогой. Это, джентльмены, сокровище национального искусства.

      – Ах вот оно что! – сказали все и столпились вокруг.

      – О господи, – проговорил Тимулти, – замечательная работа!

      – Сама плоть, – добавил Нолан.

      – Обратите внимание, – подал голос Риордан, – как его маленькие глаза следят за тобой, где бы ты ни стоял.

      – Поразительно, – согласились все.

      И собрались уже двинуться дальше, когда его светлость произнес:

      – Вы понимаете, что это сокровище, которое в действительности не может принадлежать мне одному или вам, а только всем людям, как драгоценное наследие будет потеряно навсегда завтра вечером?

      Все разинули рты.

      – Спаси нас, Господь, – сказал Тимулти. – Нельзя так поступать!

      – Сначала мы вынесем картину из дома, – предложил Риордан.

      – Подождите! – закричал Кейси.

      – Благодарю вас, – сказал его светлость, – но куда вы ее денете? На открытом воздухе под воздействием ветра, дождя и снега картина быстро погибнет. Может быть, лучше ее сжечь…

      – Нет, мы этого не допустим! – воскликнул Тимулти. – Я сам возьму ее домой.

      – А когда великие разногласия закончатся, – заключил лорд Килготтен, – вы доставите этот бесценный дар Искусства и Красоты, пришедший к нам из прошлого, в руки нового правительства?

      – Э-э… все будет так, как вы говорите, – заверил его светлость Тимулти.

      Но Кейси, не сводивший взгляда с большого холста, заявил:

      – А сколько эта огромная штука весит?

      – Полагаю, – слабым голосом ответил старик, – от семидесяти до ста фунтов.

      – Ну и как, черт возьми, мы доставим ее в дом Тимулти? –