Да здравствует фикус! Дочь священника (сборник). Джордж Оруэлл

Хэмстед-хиз похуже, но тоже, пожалуй, ничего. Особенно с утра, пока толпы не набежали.

      – Ой нет, давай куда-нибудь на настоящую природу! В Суррей, например, или в Бернхам-Бичез. Представляешь, как там сейчас хорошо – рощи, опавшие листья, тишина. Будем идти, идти милю за милей, потом перекусим в пабе. Будет так здорово! Давай!

      Паскудство! Вновь наваливались деньги. Поездка в такую даль, как Бернхам-Бичез, стоит кучу монет. Он быстро стал считать в уме: пять шиллингов сам наскребет, пятью «поможет» Джулия; стало быть, пять и пять. И тут же вспомнилась последняя из бесконечных клятв никогда не «занимать» у сестры. Не меняя спокойно-рассудительного тона, он сказал:

      – Идея заманчивая. Надо только подумать, что и как. Свяжемся на неделе, я тебе черкну.

      Они вышли из переулка. В угловом доме помещался паб. Опираясь на руку Гордона и встав на цыпочки, Розмари заглянула поверх матовой нижней части окна:

      – Смотри, Гордон, на часах уже полдесятого. Ты, наверно, жутко голодный?

      – Ничуть, – быстро и лживо ответил он.

      – А я так просто умираю от голода. Зайдем куда-нибудь, что-нибудь поедим.

      Опять деньги! Через секунду придется сознаться, что у него только четыре шиллинга четыре пенса и ни гроша больше до пятницы.

      – Есть как-то не того, – сказал он, – а вот чашечку кофейку бы не мешало. Пошли, кажется, кафетерий еще открыт.

      – Гордон, не надо в кафетерий! Здесь, чуть дальше, такой миленький итальянский ресторанчик, где нам дадут спагетти и бутылку красного вина. Я обожаю спагетти! Пошли туда.

      Сердце упало. Никуда не денешься, не скроешь. Ужин на двоих в итальянском ресторане – это минимум пять бобов.

      – Вообще-то мне пора домой, – сквозь зубы бросил он.

      – Уже? Так рано? О, Гордон…

      – Ладно! Если уж очень хочешь знать, у меня всего-навсего четыре шиллинга четыре пенса. И мне с ними тянуть до пятницы.

      Она резко остановилась. Ладонь ее возмущенно сдавила его пальцы.

      – Гордон, ты олух! Совершенный идиот! Самый кошмарный идиот, которого я видела!

      – А что?

      – А то, забудь про деньги! Это я прошу, чтобы ты со мной поужинал.

      Он высвободил руку и отстранился, не глядя на нее.

      – Ты полагаешь, я пошел бы в ресторан и разрешил бы тебе заплатить?

      – Но почему нет?

      – Не годятся такие штучки. Не по правилам.

      – Видали! Ты что, судья на футбольном матче? Что «не по правилам»?

      – Позволить тебе за меня платить. Мужчина должен платить за женщину, женщина за мужчину платить не может.

      – О! Мы еще живем во времена королевы Виктории?

      – Да. В подобных вопросах – да. Понятия не меняются так быстро.

      – А мои изменились.

      – Нет, тебе только кажется, что изменились. Как бы ты ни рвалась к иному, выросла ты женщиной и всегда будешь вести себя по-женски.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Однозначно оценишь данную ситуацию, потеряв уважение к мужчине, зависящему от тебя, висящему у тебя на шее. Ты можешь говорить иначе,