Член общества, или Голодное время. Сергей Носов

состоится. Очень вас прошу прийти. Заодно и книгу верну. Приходите, не пожалеете, доклад будет интересный. И еще кое-что.

      – Но… простите… мне как-то неловко в некотором смысле… знаете, такое ощущение, что я злоупотребляю вашим доверием…

      – Только этого не надо. Завтра в семь вечера в Доме писателей на Шпалерной. Знаете дворец Шереметева?

      – Так вы писатели, значит?

      Долмат Фомич словно даже обиделся.

      – Ни в коем случае. К писателям никакого отношения не имеем. Просто мы помещение там арендуем, Дубовую гостиную – раз в неделю. Запомните, мы – Общество друзей книги. Общество друзей книги. Повторите, пожалуйста, – попросил Долмат Фомич неожиданно.

      – Общество друзей книги, – произнес я нерешительно.

      – До завтра. Жму руку.

      – Жму руку, – повторил я опять и как будто, в самом деле, пожал руку своему собеседнику.

      – Что с тобой? – спросила меня Екатерина Львовна, когда я положил трубку. – Побледнел как покойник.

      – Ничего, ничего, все в порядке.

      Когда я поднимался наверх, меня заметно пошатывало.

      Тю-тю.

      Глава 3.

      Друзья книги

      1

      Иначе Дом назывался Дворцом – Дворцом Шереметева. Хотя, говорят, он не был дворцом в силу какого-то формального правила: будто бы никто из царской семьи не ночевал в этих стенах…

      В этих стенах, по мнению некоторых, бродят по ночам привидения. Речь не о них. О живых.

      Там я познакомился с живыми писателями, но сначала как раз не с писателями, а наоборот, с читателями, дотошными и ретивыми, впрочем, в силу своей необъяснимой ревнивости не признающими тех живых, с которыми, говорю, я потом познакомился, классиками или хотя бы не классиками.

      Только сразу хочу подчеркнуть, к поджогу Дома писателей я не имею ни малейшего отношения. Дом сгорел через три года после описываемых событий.

      Нет – не о себе; но будь он хоть трижды провидцем, никто из обитателей Дома не смог бы в ту осень даже вообразить подобного: великолепный особняк с дворцовыми гостиными, роскошной библиотекой, величественным актовым залом превращается, объятый пламенем, в жуткий кирпичный футляр, который потом вообще заколотят на годы…

      Соблазн оживить повествование описанием грандиозного пожара, исполненного невероятной символики, по правде говоря, имеет присутствовать (и есть что сказать, главное), но оставим эту тему в покое. Это другая история.

      Итак, первым в Доме писателей я встретил вахтера. Точнее, вахтер встретил меня. Он встретил меня решительным возгласом:

      – Пропуск!

      Нет, не «пропуск»:

      – Билет!

      То есть членский билет писательского Союза.

      Понятно, я, посторонний, был без билета.

      – Куда?!

      Я сказал, что в Дубовую…

      – К кому?! – был краток вахтер.

      Не будучи уверенным, что он знает Долмата Фомича, все-таки опять же не писателя, а даже наоборот, как я уже отметил, читателя, я было взялся объяснить вахтеру, что там, в Дубовой, заседает некое общество,