Стихотворения. Поэмы. Арсений Тарковский

вернуться в до-войны,

      Предупредить, кого убить должны.

      Мне вон тому сказать необходимо:

      «Иди сюда, и смерть просвищет мимо».

      Я знаю час, когда начнут войну,

      Кто выживет, и кто умрет в плену,

      И кто из нас окажется героем,

      И кто расстрелян будет перед строем,

      И сам я видел вражеских солдат,

      Уже заполонивших Сталинград,

      И видел я, как русская пехота

      Штурмует Бранденбургские ворота.

      Что до врага, то все известно мне,

      Как ни одной разведке на войне.

      Я говорю – не слушают, не слышат,

      Несут цветы, субботним ветром дышат,

      Уходят, пропусков не выдают,

      В домашний возвращаются уют.

      И я уже не помню сам, откуда

      Пришел сюда и что случилось чудо.

      Я все забыл. В окне еще светло

      И накрест не заклеено стекло.

1945

      Страус в 1913 году*

      Показывали страуса в Пассаже.

      Холодная коробка магазина,

      И серый свет из-под стеклянной крыши,

      Да эта керосинка на прилавке —

      Он ко всему давным-давно привык.

      Нахохлившись, на сонные глаза

      Надвинул фиолетовые веки

      И посреди пустого помещенья,

      Не двигаясь, как чучело, стоял,

      Так утвердив негнущиеся ноги,

      Чтоб можно было, не меняя позы,

      Стоять хоть целый час, хоть целый день

      Без всякой мысли, без воспоминаний.

      И научился он небытию

      И ни на что не обращал вниманья —

      Толкнет его хозяин или нет,

      Засыплет корму или не засыплет,

      И если б даже захотел, не мог

      Из этого оцепененья выйти.

1945

      Дриада*

      Я говорю:

      Чем стала ты, сестра моя дриада,

      В гостеприимном городском раю?

      Кто отнял дикую вольность твою?

      Где же твои крыла, пленница сада?

      Дриада говорит:

      Ножницы в рощу принесла досада,

      И зависть выдала, в каком краю

      Скрывалась я. Ты видишь – я стою,

      Лира немая, музыке не рада.

      Не называй меня сестрой своей,

      Не выйду я из выгнутых ветвей,

      Не перейду в твое хромое тело,

      Не обопрусь на твои костыли.

      Ты не глотнешь от моего удела —

      Жить памятью о праздниках земли.

1945–1946

      Дождь в Тбилиси*

      Мне твой город нерусский

      Все еще незнаком, —

      Клен под мелким дождем,

      Переулок твой узкий.

      Под холодным дождем

      Слишком яркие фары,

      Бесприютные пары

      В переулке твоем,

      По крутым тротуарам

      Бесконечный подъем.

      Затерялся твой дом

      В этом городе старом.

      Бесконечный подъем,

      Бесконечные спуски,

      Разговор не по-русски

      У меня за плечом.

      Сеет дождь