Дикая утка. Генрик Ибсен

ин.

      Близорукий господин.

      Шестеро прочих господ, гостей Верле.

      Несколько наемных лакеев.

      Первое действие происходит у коммерсанта Верле, четыре следующих у фотографа Экдала.

      Действие первое

      В доме Верле. Роскошно и комфортабельно обставленный кабинет: шкафы с книгами, мягкая мебель, посреди комнаты письменный стол с бумагами и конторскими книгами, на лампах зеленые абажуры, смягчающие свет. В средней стене открытые настежь двери с раздвинутыми портьерами. Через двери видна большая, изящно обставленная комната, ярко освещенная лампами и бра. Впереди направо, в кабинете, оклеенная обоями маленькая дверь, ведущая в контору.

      Впереди налево камин, в котором пылают уголья, а подальше, в глубине, двустворчатые двери в столовую. Слуга коммерсанта Петтерсен, в ливрее, и наемный лакей Йенсен, в черном фраке, прибирают кабинет. Во второй большой комнате видны еще двое-трое наемных лакеев, которые также прибирают, зажигают огни. Из столовой доносится шумный говор и смех многочисленного общества, затем слышится звякание ножа о стакан. Наступает тишина; кто-то провозглашает тост, раздаются крики: «Браво!» и снова шум и говор.

      Петтерсен (зажигая лампу на камине и надевая абажур). Нет, послушайте-ка, Йенсен, как старик-то наш распинается за здоровье фру Сербю.

      Йенсен (выдвигая вперед кресло). Правду ль говорят люди, будто промеж них есть кое-что?

      Петтерсен. Сам черт их не разберет.

      Йенсен. Он таки мастер на эти дела был в свое время.

      Петтерсен. Да, пожалуй.

      Йенсен. Говорят, в честь сына дают обед.

      Петтерсен. Да, вчера приехал.

      Йенсен. А я и не слыхал, что у коммерсанта Верле есть сын.

      Петтерсен. Как же, есть. Только он постоянно живет на заводе в Горной долине. В город-то он не наведывался уж сколько лет – пока я живу тут в доме.

      Другой наемный лакей (в дверях второй комнаты). Послушайте, Петтерсен, тут старичок один…

      Петтерсен (ворчит). А, черт их носит в такое время!

      Старик Экдал показывается справа. Он в потертом пальтишке с поднятым воротником, в шерстяных варежках, в руках палка и меховая шапка, под мышкой пакет в оберточной бумаге. Темно-рыжий грязноватый парик и короткие седые усы.

      (Идя к нему.) Господи… вам-то чего тут понадобилось?

      Экдал (в дверях). В контору нужно, Петтерсен, необходимо.

      Петтерсен. Контора уж с час как закрыта и…

      Экдал. Об этом я слыхал еще у ворот, старина. Но Гроберг еще сидит там. Уж, пожалуйста, Петтерсен, пропусти меня тут. (Показывает на маленькую дверь.) Уже хаживал этой дорогой.

      Петтерсен. Ну, уж проходите. (Открывает дверь.) Только запомните: назад извольте настоящим ходом. У нас гости.

      Экдал. Знаю, знаю… гм! Спасибо, старина! Спасибо, дружище! (Бормочет тихонько.) Болван! (Уходит в контору.) Петтерсен затворяет за ним дверь.

      Йенсен. И этот разве из конторских?

      Петтерсен. Нет, так, переписывает кой-что, когда понадобится. А в свое время он, старый Экдал, тоже хват был.

      Йенсен. Оно и видно, что не из простых.

      Петтерсен. Н-да. Лейтенант был, представьте себе!

      Йенсен. Ах, черт! Лейтенант?

      Петтерсен. Уж это так. Да затеял торговать лесом или чем-то таким. Сказывают, он с нашим-то коммерсантом скверную штуку сыграл. Завод в Горной долине был прежде их общий, понимаете? Я его хорошо знаю, старика-то. Нет, нет, да и пропустим с ним по рюмочке горькой или разопьем по бутылочке баварского в заведенье у мадам Эриксен.

      Йенсен. Ну, кажись, ему-то не из чего угощать.

      Петтерсен. Господи, да вы же понимаете, не он меня, а я его угощаю! По-моему, следует уважить благородного человека, с которым стряслась такая беда.

      Йенсен. Он, что же, обанкротился?

      Петтерсен. Нет, похуже того. Он ведь в крепости отсидел.

      Йенсен. В крепости?

      Петтерсен. Или в тюрьме. (Прислушиваясь.) Тсс! Встают из-за стола.

      Двери из столовой распахиваются изнутри двумя лакеями. Первой выходит фру Сербю, беседуя с двумя господами. За ними понемногу выходят остальные, в том числе и сам Верле. Последними идут Ялмар Экдал и Грегерс Верле.

      Фру Сербю (мимоходом). Петтерсен, кофе подадите в концертную залу.

      Петтерсен. Слушаю, фру Сербю.

      Фру Сербю с двумя собеседниками проходят во вторую комнату и там сворачивают направо. За ними