Суккуб. Дарья Викторовна Еремина

потянулась к системнику, вставила флешку. Когда он оказался рядом, закрыла глаза, тихонько отодвигаясь на колесиках кресла. Только не смотреть на него…

      Проверив флешку на вирусы, он ушел.

      Исчез.

      Испарился.

      Дематериализоваться.

      Как я и хотела.

      4.

      – Тебя вчера видели с Уродом. На улице у остановки.

      Я ударилась затылком о чугунный столб остановки и закрыла глаза. Потом еще раз. Черт…

      – Кто видел?

      – Не знаю. Макс сказал, что вы поболтали и вместе ушли. А кто ему сказал, я не знаю.

      Я открыла глаза и посмотрела на Аньку. Она курила. Я вдыхала ее дым. Ее пошлый ментол и старомодный никотин. Черт…

      Я ухватила зубами заусенец. Перегрызла клыками. Посмотрела. Подцепила ногтями.

      – Не расскажешь? Интересно же!

      Из-под заусенца показалась капелька крови. Сразу большая. Будто ждала, томилась до времени, когда станет возможным пролиться. Я засунула палец в рот и посмотрела на Аньку. Все мы стареем и кровоточим.

      – Нечего рассказывать. Мы не вместе ушли. Я поехала в Интернет-кафе, а он куда-то еще.

      Потом мы сидели на наших кроватях и читали, выписывали, читали, выписывали… Новая брошюра, новая книга, новый автор… читали, выписывали. Когда пришел Макс, я стояла на карачках над всей этой макулатурой и тянула спину. То есть, заходя, он видел мой зад, направленный аккурат на входящего. Наверно это и заставило его рассмеяться. Анька зубрила философию. До того как он вошел.

      Она посмотрела молящим взглядом. «Смойся, пожалуйста» – говорил этот взгляд.

      Надев кофту и туфли, захватив лекции, я вышла. В общем-то, им было все равно. Они уже не видели меня. Где-нибудь посижу на улице.

      На улице тепло и тихо. На территории полно народу. Лавки заняты. Низкое солнце за розовыми рваными облаками. Еще светло, но уже вечер. Внизу живота тянет. Хочется сесть.

      Я искала глазами знакомые лица. Зацепиться за кого-нибудь и провести эти пару часов в компании. В сумке на плече сложены лекции, но здесь и сейчас, в тихом финиширующем дне, хотелось легкости в мыслях. Дать отдохнуть голове. Просто, отдохнуть.

      – Привет, Лидок! – прошли мимо две сокурсницы.

      Кисло улыбнувшись, я кивнула в ответ. Пошла вперед, чтобы не стоять на месте. Беспризорщина какая-то…

      – Лида! – послышалось слева. Я обернулась. – Ты куда? Иди к нам!

      На белой лавке, на всех ее частях: и на сидушке и на спинке, сидела кучка ребят. Здесь был Лешка и Олежек. Здесь был бугай, которому Урод писал курсач. Здесь были две незнакомые девчонки.

      – Мы в Винстрим собираемся. Пойдешь с нами? – спросил Лешка.

      Я кивнула. Девушкам вход бесплатный. Всегда. И за это я тоже люблю Винстрим.

      Я могу прийти, послушать музыку, потанцевать, поболтать со знакомыми. Я могу просто прийти. Мне не обязательно тратить кровные. Если кто-то хочет меня угостить, он угощает. Я не против. Это просто. Если ты одинокая и симпатичная, всегда найдется кто-то желающий тебя угостить. И если этот кто-то посчитает, что заработал исключительное право на внимание, сокурсники объяснят,