Последний алхимик. Юрий Корчевский

ещё до рассвета. По комнате ходил, видно, нервничал.

      – Выходи оправиться и завтракать, – приказали стражники.

      Когда сели завтракать, у Антипа аппетит пропал. Поковырялся ложкой в миске с кашей, в сторону отодвинул. А Никита съел всё. На повозке их снова доставили во владение Годунова. Никита подумал ещё, что Борис имеет палаты в Кремле, а это владение больше для тайных дел.

      Их провели на задний двор, где располагались хозяйственные постройки – кухня, амбары, каретный сарай, конюшня. Посередине стоял горн, кучкой лежала порода. В горне уже полыхал огонь. Немного поодаль стояли люди, двое – в простых кафтанах.

      А ещё стояло деревянное кресло, пока пустое. Не спеша, вальяжно из дома вышел Годунов, махнул рукой.

      – Можете приступать.

      Антип всё делал сам, Никита только меха у горна качал, поддерживая огонь. Двое в простых кафтанах подошли ближе, внимательно наблюдая за каждым действием Антипа. Никита про себя удивлялся. Кто такие? Тоже алхимики? Позже выяснилось, рудные мастера, с Нечаевского рудника. Рудник был один из немногих, где добывали серебро. Однако пласты скудные были, выход серебра низкий.

      За несколько часов, что длилась плавка, к Годунову подходили вельможи, подсовывали бумаги. Некоторые он подписывал, другие возвращал, почти не читая. Несколько раз слуги из дома подносили Борису стеклянные кубки с напитками. То ли вино, то ли морс розового цвета. Борису действо Антипа явно наскучило, позёвывал, барабанил пальцами по подлокотникам. Наконец Антип вытащил щипцами из чаши два кусочка. Поменьше – золото, побольше – серебро. Годунов оживился, приказал что-то слугам. Из дома вынесли стол, установили аптекарские весы. Такими же пользовались ювелиры. Простое изделие – коромысло на стойке, две чаши, гирьки. Рудных дел мастера взвесили золото, потом серебро. Борис не выдержал, вскочил, к столу подошёл. Один из мастеров покачал головой.

      – Порода тощая была, а выход серебра вдвое. И золото, которое мы вообще не получаем.

      – Можете у себя такожды делать?

      – Ничего хитрого, осилим! Нам бы только киновари.

      – Будет!

      Борис повернулся к Антипу, улыбнулся приветливо. Но обнимать не стал, не по чину, да и одежда на Антипе в пыли, гарью пахнет, химикатами.

      – Порадовал ты меня… э… Антип! Не зря тебя в Москву доставили!

      Антип сам в улыбке расплылся. Как же, самому Годунову угодил. А Борис повернулся к слугам, приказал.

      – Несите.

      Каждый из двух слуг принёс, кряхтя от натуги, по свинцовому пушечному ядру. Плюхнули на землю, лица красные от усилий.

      – А теперь, Антип-мастер, яви нам небывалое. Обрати свинец в золото.

      – Да как же, батюшка! Не могу, не создал философского камня. Время не пришло, далее трудиться надобно!

      Помрачнело чело Борисово.

      – Зачем же ты алхимиком назвался? Голову мне морочил, время оторвал?

      Струхнул Антип. Никита тоже напрягся. Ничего не обходится так дорого, как глупость. Борис шаг вперёд сделал, вперился своими глазами в